— О, он очень хотел, — усмехаюсь я. – Но если честно иметь с вашей семьей хоть что — то общее я в тот момент не очень хотел.

Борис напрягается, смотрит на меня внимательно и прямо, а затем улыбается.

— Зато честно. Это мне в тебе всегда нравилось, — жмем мы друг другу руки. – Кстати мне нравится последний проект «Фогель индрастриз» Я бы даже поучаствовал.

— У нас есть свои прекрасные поставщики металла, но я подумаю, – усмехаюсь я. Далее меня представляют родному сыну Бориса, Платону. Сходства кстати немного, разве что рост, потому что в отличие от Бориса, Платон настоящий образец классической мужской красоты. Я же в свою очередь представлю Ингрид, как свою невесту. Что ей бесконечно льстит.

— У вас сегодня аншлаг, — замечаю, пока мы идем по вымощенной дорожке от летной площадки к особняку. – Человек двести?

— Так планировалось. Но не пригласить рабочих мы не могли, а потом оказалось, что у каждого еще жены есть и родственники, вообщем куча мала. Минимум человек триста.

— Думаю Мира довольна, что ей сегодня будет столько внимания.

— О, да. Ты хорошо знаешь мою сестричку. Она уже пару часов сидит, готовится блеснуть. А Ярослав просто ей потакает. Подкаблучник.

— За языком следи, — слышу я голос друга, который давно им не является.

Мы оборачивается. Ярослав в черном классическом костюме.

– Привет, Ник.

— Привет, Яр, — в горле ком, а перед глазами годы дружбы, просраные, потому что мне очень захотелось его сестру, а он был не против.

— Мне кажется мы должны подраться.

— Я думал об этом первые пару месяцев, а потом встретил грудастую красотку на Багамах, которая прекрасно меня утешила.

Ярослав смеется, и мы обнимается. И я понимаю. Двадцать лет я лелеял глупую обиду, когда в реальности вряд ли смог бы хранить верность Мире. Пока я ее «ждал» спокойно утолял свои аппетиты с девчонками из группы поддержки и просто редкими развязными студентками.

— Ты всегда был бабником.

— Виновен, но я исправляюсь. Всему причина Ингрид. Знакомься, моя невеста.

Ярослав целует ей руку, и она наконец расслабляется. Даже берет шампанское, которое ей предлагает Платон.

— Кстати, может быть я покажу фрау Ингрид особняк. Она явно увлечена его архитектурой, – он повторяет это на немецком и Ингрид еще больше расцветает и берет красавчика под руку.

— Интересная. Строгая я бы сказал. Вы давно вместе?

— Она долго на меня работала и стала практически незаменимой.

— Во всех отношениях? – поднимает бровь Ярослав, пока я выискиваю морщинки на его лице. Но их почти нет. Он разве что раздался в плечах.

— Во всех.

Он салютует мне шампанским и кивает на красивые лакированные повозки, запряженные лошадьми. Вот это я понимаю русский размах.

— Скоро выдвигаемся в храм. Готов прокатиться с ветерком?

— Готов.

***

12. Глава 12.

Я спросил Ярослава о текущих делах, о его новых проектах и немного рассказал о том, как сам провел последние двадцать лет. И было стойкое ощущение, что я и не уезжал. Что буквально вчера мы с ним тусили в баре, что обсуждали последнюю игру. Но я понимаю, мы бы вряд ли общались как раньше. Мира вбила тяжелый металлический клин между нами. И пусть неосознанно, но ревность все равно бы возникала. Но тем не менее я не чувствую негативной энергии, исходящей от Ярослава. Скорее наоборот.

— Я рад, что ты приехал. Хотя, надо признаться, сначала меня эта идея напугала.

— Меня можешь поверить, тоже. Но прошлое в прошлом.

— Кто старое помянет…

— Тому глаз вон, — вспоминаю я, и мы снова жмем руки. — Надо будет в хоккей сыграть. Посмотрим, не растерял ли ты хватку.