— Все отлично мам, а Ингрид чересчур обо мне заботится.

Я терпеть не могу, когда делают ни на чем необоснованные выводы и тем более решают за меня.

— Ну а кто еще? Тебе сколько лет? Мне кажется, давно пора позаботится о наследнике, а Ингрид…

— Пани Оливия, ну что вы…

— А Ингрид сообщила тебе, что собирается заниматься карьерой, а не детьми? — усмехаюсь я, и увидев выражение лица матери, чувствую, как просыпается аппетит. Что тут у нас? Бифштекс? Отлично. Я спокойно ужинаю и даже не воспринимаю спор двух женщин, и даже когда Ингрид обижается на меня и маму и просто уходит из ресторана, продолжаю спокойно есть.

— Мне кажется, я была излишне резка, — переживает мама, а я плечами пожимаю.

— Она отойдет.

— Она мне нравится,

— Естественно, она вылитая ты в молодости. Только ты о карьере не заботилась.

— Думаешь, она заботится? Она просто делает вид, чтобы ты не думал, что она хочет взять тебя в оборот. А вот если бы вы поженились…

— Может, и поженимся.

— Тогда она бы не стала врать и изворачиваться, и ты спокойно продолжал бы вести бизнес… Погоди, что? Николя!

Она всегда называла меня так в детстве на французский манер.

— Почему же ты был так с ней груб?

— Потому что я еще ничего не решил, мам. И решу все сам. Я уже давно вырос из того возраста, когда мне подсовывали то или иное решение. И тем более человека.

Сам не знаю, что на меня нашло. Может, ностальгия-сука душит тем, что мой выбор судьба так просто отменила, а другой подсовывает мать. И кажется, что я в этой жизни просто по течению плыву, даже не парясь, скинет меня река в обрыв или приведет к океану.

Тут мысли приводят меня к Насте. Я ведь даже не попытался ее найти, а может, это и был тот выбор, который я должен был сделать. Она бы точно не понравилась матери, она ненавидит русских, всегда считала их свиньями, и когда я в Москве жил, устраивала истерики регулярно. Уже не говоря о том, что Настя молоденькая, а таких она считает охотницами за деньгами. Скорее всего, в ней говорит ее прошлое. И было бы неплохо пободаться с матерью и другими родственниками насчет этого своего выбора.

А Ингрид… Это снова как по течению плыть. Точно знаешь, что безопасно, точно знаешь, что можно делать все, что хочешь, точно знаешь, что она никогда не устроит истерики. Она надежна и верна и вон уже отошла и снова села доедать свой салат.

— Думаю, конфликт можно считать исчерпанным. Прошу прощения, пани, что ввела вас в заблуждение.

— Ну почему же, вдруг мы все-таки поженимся, и тогда ты точно родишь наследника.

— Что? — Теперь в шоке Ингрид и уже не говорит открыто, что ей нужен верный мужчина. А я встаю и иду в сторону туалета, умываю лицо, глядя в зеркало.

Почему я не могу выкинуть Настю из головы? Что в ней такого? Джинсы, обтягивающие явно спортивную попку? Пуловер, за которым и груди толком нет? Хотя чего лукавить, я касался ее груди и там есть с чем поиграться, а если она потом родит того самого наследника, то ее грудь станет еще привлекательнее. А волосы… Коса эта. Пальцы порой хотят снова перебрать шелк ее волос. И да, может, действительно все дело в некоем сходстве между ней и Мирой. Две русские девчонки. Одна потерялась сама, другую я упустил по своей глупости. А могли бы сейчас предаваться любви на фоне гор в моем домике.

И я вдруг решил, что надо попробовать приехать в Москву по осени и снова пару раз прокатиться мимо той общаги. Дать этой чертовой судьбе еще шанс. И если действительно она моя девочка, то я ее заберу с собой. Такой, как она, очень понравится жить на мои деньги, а мне будет очень нравится с ней трахаться. А когда она забеременеет, я на ней женюсь. И, может быть, тогда моя жизнь заиграет более яркими красками.