— Лена… — мой несносный некромант бросается ко мне, громко крича: — Это всё не по-настоящему! Не по-настоящему! Уходи…

Хлопок заставляет вжать голову в плечи. Всё стихает настолько стремительно, что эта тишина пугает больше любого другого громкого звука. Очертания кухни плывут. Всё дрожит и трясётся, будто кто-то огромный хорошенько встряхнул весь дом. Меня затягивает в стремительный водоворот, что не позволяет мне проронить ни звука. 

Мир гаснет.

6. Глава 5

Люстра на потолке идёт на пятый круг. 

Невозможно это больше терпеть.

Прикрываю глаза, пытаясь унять головокружение и прекратить столь мучительный танец круглого абажура. С трудом сглатываю. В горле пересохло. Язык непослушным отростком прилип к нёбу.

— Пи-и-ить… —  с трудом выдыхаю, пугаясь собственного голоса. Такой хрипоты я за собой даже во время бронхита не припомню. 

Где я вообще?

Люстра не моя. Точно не моя. Как и потолок. Слишком высокий. Или…? Нет, это не кровать высокая, это я на полу лежу, распрекрасная и болезненная. Насчёт первого всё же сомнения одолевают. Не чувствуют себя так распрекрасные по утрам. Если мой внешний вид хоть на долю процента совпадает с состоянием организма, то лежит на полу чучело, которое в огород даже хозяева боятся выставить. 

Нехотя вновь открываю глаза, гипнотизируя люстру на потолке.

Замерла, наконец-то. Не движется.

Воодушевившись, приподнимаюсь на локтях. Все прелести головокружения и тошноты накатывают снова, усиливаясь, как назло. 

Ха! Я так просто не сдамся.

— Эй? — то ли кричу, то ли шепчу я. Трудно классифицировать собственный хрип.

Нужно осмотреться.

Ёлка! Я её знаю! Точнее, я её видела. Определённо видела. 

Только… где?

Ковёр под моей задницей бежевый. Длинный ворс почти не доставляет неудобств в моей ситуации. Было бы ещё здорово, если бы я доползла и уснула на нём вся, а не 50/50. 

Шея ныла. Спина едва согнулась, когда я всё-таки приподнялась, не решаясь встать полностью, и уселась на корточки. Голова отозвалась тупой болью. Сапог, — почему-то в единственном экземпляре, — соскочил с ноги, заставив меня пошатнуться.

Что за чертовщина? Где я, грешный суслик?

Оттолкнув сапог, я встаю во весь рост. 

Комната мне смутно знакома. Понятия не имею, где я, но, как и с ёлкой — где-то я её видела. 

Красивый интерьер в этно стиле, высокая наряженная ель, многочисленные книжные полки, стеллаж для книг, настоящий, на первый взгляд, камин, работающая гирлянда, протянутая по всему дому, разномастные коробки с подарками под ёлкой… 

"Новый год!" — уверенно думается мне, делая выводы исключительно увиденному. 

Всё же внутри ничего не откликается.

Плевать, где я, здесь должен быть водопровод!

Иду в дверной проём, задевая головой подвешенную гирлянду. Не обращаю на это внимания. Это сейчас не главное.

Поиски кухни несколько затягивались. Я отыскала целый кинозал, три спальни и, наконец-то, ванную комнату.

— Слава богу, — с моих губ срывается хриплый шёпот, пока я с активностью зомби плетусь к белоснежной раковине.

Вот вообще неважно, что там за вода. Лишь бы не вино!

Вино… Что-то всплывает в памяти: какой-то звон и громкий смех, оглушающий мужской голос, на фоне которого что-то стучит или гудит…

Гоню от себя эти обрывки. Открываю кран и упираюсь руками в раковину. Передо мной большое и что немаловажно чистое зеркало в красивой деревянной раме. Я кошу глаза куда угодно, лишь бы не встречаться с собственным взглядом.

...но встретиться пришлось.

Признаться, я ожидала худшего. 

— Ну, это уже хороший знак.

Подмигнув довольно симпатичной девушке в зеркале, я перебрасываю тёмно-русые волосы за спину и склоняюсь над мощной струёй воды. Пью долго. Жадно. Даже не чувствуя вкуса, мечтаю об утолении жажды, что никак не наступает.