Разговоры впереди стали громче, перешёл на осторожный шаг. Прильнув спиной к дереву, прислушался. Поблизости стрекочет кузнечик. Может защищает свои владения от гигантов вроде меня, но робкие угрозы насекомого тонут в громких мужских голосах, что складываются в песни, а потом рассыпаются дружным смехом. У костра насчитал семерых. С виду хоть и пьяные, но у каждого за спиной рукоять меча, который удержит далеко не каждый. Гессы создавались разрабами как раса великих воинов, эдакий собирательный образ древних героев, что всюду сражаются, ищут приключения на причинные места, или просто странствуют по миру. В жёлтом свете блестят потные тренированные мышцы. Кубок размером с конскую голову переходит из рук в руки, мерцая вкраплёнными камнями, поблёскивая золотом. Такому трофею позавидует сам царь. Длинноволосый подставил кромку к губам и лихо запрокинул шею. Заработал кадык, жадно глотая, потекли рубиновые струйки, рисуя на щеках дорожки. Когда мужчина с удовольствием вытер губы, то сказал что-то другим. Кубок пошёл по кругу под смех сотоварищей, началась протяжная песнь «О былых временах». Возможно, Эрайя ошибся, говоря о преследователях. Эти люди просты как меч. Им бы ветер в лицо и свободное королевство для захвата. Но плох тот некромант, что надеется на «авось». Опасаться нужно не меч, а голос что направляет удар.

От дерева к дереву, двигался как ускользающая тень, но у старого ореха услышал приближение шагов, затаился. Лишь потом почуял крепкий запах вина и пота. Гесс опёрся о моё дерево, пытаясь справить нужду. Получалось так себе. По его словам, скоро дерево отведает дамасский клинок, если не перестанет бодаться. Но вскоре зажурчала струя, и моя ладонь наконец покинула рукоять ножа. Расправиться не составило бы труда, но жаль проливать лишнюю кровь. Если пришёл зря, не хочу, чтобы за ошибку кто-то расплатился жизнью. Виртуал закончился – отныне повсюду поганый реал, со всеми его обманами, насилием и беззаконием. Шаги отдалялись, и закончились смехом товарищей, готовых дружески подколоть и даже хорошенько врезать, тоже по-дружески. Я уже начал подумывать о возвращении в тёплую постель. Хозяин дома выделил нам с Клариэль лучшее одеяло из своих запасов, хотя знал наверняка, чем должна заняться усталая путница со своим слугой. Клариэль видит уже одиннадцатый сон, так может и мне присоединиться, вздремнуть пару часов.

Внезапно песнь оборвалась на высокой ноте, когда лужёные глотки затянули букву «А», завершая песнь. Раздались недовольные голоса. Я выглянул посмотреть в чём дело и чуть не дал себе в челюсть за оплошность. В затенённой области костра открылся полог шатра. Оттуда вышел сгорбленный старичок, держа на блюдце свечу:

– Двенадцать кругов! Да сколько можно!? На том свете не выспаться, так дайте хоть на этом вздремнуть!

– Командир, – поднял дрожащую чашу длинноволосый воитель с мускулами профессионального бодибилдера. Чёрные волосы, на лбу перехвачены металлическим обручем. – Пять минут и по койкам. Слово чести.

Остальные поддержали громкими выкриками и сутулый старичок, ворча под нос, вернулся в шатёр. Я выждал, когда захрапит последний из семерых и осторожно пошёл, переступая сопящие тела. Кроме сложенных в кучу луков, рядом с воловьими шкурами лежит пара молотов. На квадратных гранях следы прошлых битв, на деревянных рукоятях подозрительные засечки. Гессы считаются одними из лучших и редко сидят на месте. Кочевому народу нужна свобода, простор и разумеется – приключения. Я прикинул шансы против семерых. Оказалось – довольно скверные, хотя с оружием вроде научился справляться, и даже с горем пополам отражаю магию. Когда-то давно один старец продал