Вся погруженная в миссию по спасению Нитена, я не особо озадачилась миром Мертвобурга, когда оказалась здесь. Но даже при таком невнимательном подходе я нигде не видела зелени и оживших предметов – только поднятые косточки.

– Ра-а-аф, а как другие бабочки у вас живут? – пришел мне в голову вопрос. Почему только мне удается одушевить предметы и заставить цвести сухие деревья? Или межмировые пары живут где-то в отдельном месте, где все цветет и пахнет, а предметы говорят?

Некромант почему-то посмотрел на меня с сочувствием, а потом нехотя произнес:

– Мертвобург высасывает всю живительную магию. Даже из бабочек.

Мои крылья пугливо замерли в воздухе от ужасающего понимания.

– Высасывает сам или силу выкачивают?

Это очень важное уточнение!

– Не придумывай страшилки. Зачем нам это?

– Потому что у вас нет магии жизни? – предположила я.

В голове у меня разворачивались варианты страшных замыслов.

– Вот поэтому мы не можем ее использовать. Нам она ни к чему. Бабочки нам нужны только как жены, не больше.

– Ты же знаешь, что она в никуда не может исчезнуть. В Живерике мы делимся излишками с животными, а в Мертвобурге ваши девушки скидывают лишнюю магию в артефакты.

Раф сердито указал пальцем на ожившую дверь:

– Вот такого у нас точно нет. Бабочки просто постепенно теряют крылья.

Я испуганно посмотрела себе за плечи. А тем временем на горизонте лес все зеленел и зеленел.

Некромант

В домике Люцина нас ждали отвратительные новости: там не было ни старика, ни жениха. Зато в ответ на оставленном листочке с просьбой присмотреть за ожившим несчастьем стояла ровная строчка:

“Попробую повторить”.

Почерк у старика был такой же сбрендивший, как и он сам, а тут ровные строчки пусть и не совсем идеальных букв. Я взял записку и поднес к глазам. Люцин всегда еле касался бумаги, потому что зачерствевшие с возрастом суставы почти не гнулись и магическое перо едва зажималось между пальцами. Здесь же кто-то с такой силой давил на лист, что в паре мест остались дырки.

Что тут случилось?

Я оглянулся по сторонам.

Старик терпеть не мог покидать свой дом – типичный затворник. А еще он беспробудно спал до рассвета и, как любой некромант, был типичной совой, что с утра еле шевелила пальцами.

А тут вскочил с рассветом и принялся за ритуал? Без предоплаты? Все это очень подозрительно!

Я внимательно осмотрел кабинет некроманта: идеально чисто.

– Ты зачем нюхаешь стол? – Бабочка замерла в дверях.

Она летала по лесу, высматривая своего ненаглядного озеленителя, пока я искал зацепки.

– Нашла? – я не стал говорить, что дело пахнет жареным в прямом смысле слова. На столе были остатки сжигающей связь магии. Запретной, тёмной.

Либо Люцин сбрендил, либо тут происходит что-то тревожащее.

– Нет. – Бабочка покачала головой. – Ни Люцина, ни Нитена, ни твоих двоих помощников.

– А лес? – без особой надежды спросил я.

Еще по пути сюда я понял, что искать по следу озеленения бесполезно. Деревья будто заражались жизнью по корням. Надежда, что по зеленому следу мы найдем пропажу, развеялась как дым, и я отправил бабочку на разведку, пока сам изучал дом.

– Лес ожил. – Впервые за несколько часов на лице бабочки появилась улыбка.

И тут раздался громкий утробный звук.

– Что это? – Лорена повернулась в сторону улицы.

– Неприятности.