Забываю, что мы в ресторане и в основном зале много людей ─ слышны разговоры, смех и звон посуды, ─ но только до того момента, как появляется официант и ставит передо мной пузатый бокал на тонкой ножке, украшенный долькой персика.

─ Спасибо, ─ кивает Артём, продолжая высекать из меня искры.

─ Что-то еще, Артём Юрьевич?

─ Лерочка, ты хочешь что-то еще? ─ спрашивает он с милой улыбкой и резко вталкивает в меня палец.

Я вцепляюсь в край стола, едва сдерживая сочный стон. Улыбаюсь ему, стараясь не натыкаться взглядом на официанта, и почти выкрикиваю:

─ Нет.

─ Пока ничего, спасибо, ─ произносит Артём сиропным тоном, а когда официант уходит, обращается ко мне: ─ Лера, ты делай вид, что мы беседуем. Приличное ведь место. Шучу. Хлебни коктейль и расслабься. А я продолжу.

Я послушно отпиваю из бокала, который приятно холодит кожу, и отдаюсь волне неги, которая рождается на кончиках его пальцев и заволакивает все тело сладким, мокрым мороком.

Его движения очень мягкие и тягучие. Подушечка большого пальца не спеша ласкает головку клитора, а тот палец, что внутри, поглаживает упругие, чувствительные, как нервы без оболочки, стеночки, заставляя их сокращаться.

Делает пару глотков из своего стакана, чуть наморщивает нос и свободной рукой дотрагивается до моей щеки. Нежность и легкость этого прикосновения компенсируется тем, что Артём вводит еще один палец и принимается возбуждать меня более грубыми и резкими движениями. Чуть сгибает пальцы, чтоб я могла хорошенько на них насадиться, и разводит их в стороны так, чтоб я почувствовала давление. Мои нервные окончания вконец взбесились. Я уже готова плакать оттого, что меня рвет на две стороны. Разум не позволяет кончить, потому что мы делаем это на виду у всех, а тело изнывает от желания окунуться в море экстаза.

Артём чувствует меня лучше, чем я сама: когда уже нет сил сдерживаться и я готова полыхнуть, как атомных реактор, он хватает меня за шею и целует в губы ─ властно и глубоко. Этот поцелуй доводит меня до ручки. Тело сотрясается волной бешеных конвульсий. Он глотает мои стоны и поглощает колебания тела, буквально вдавив в себя. Я тихо плачу у него на плече, чувствуя себя самой счастливой на свете.

─ Видишь? Когда ты со мной, условности не нужны, ─ ласково шепчет он мне на ушко, удваивая негу, которая сделала мое тело легким и почти бескостным.

Официант приносит большие белые тарелки, и мы расцепляемся. Нужно бы выйти в дамскую комнату, но ноги не слушаются — меня словно размазало по стулу.

─ Ты миллионер? ─ выдыхаю я очередной глупый вопрос, сгенерированный почти отключившимся мозгом.

─ Обижаешь, Лера, ─ фыркает он. ─ У меня тачка стоит гораздо больше ляма, да и в наше время миллион ─ это фигня. Так что в этом плане «да», но ты явно имела в виду другое, и ответ «нет».

─ Тогда, кем ты работаешь?

─ Секрет. Не скажу, но ты можешь угадать. Каждый день, который мы проводим вместе, ты получаешь одну попытку угадать. Люблю хреновы игры! И ты любишь, правда? ─ спрашивает Артём, вытирая пальцы салфеткой.

─ Ты нефтяник? ─ включаюсь я в игру.

─ Вообще-то, свою попытку ты уже истратила, когда назвала меня миллионером, но так как ты очень красиво кончила, я прощаю тебе эту шалость. И опять не угадала.

Берет вилку, набирает ризотто с горкой и подносит ее к моим губам. Я послушно открываю рот и зубами снимаю с вилки комок липкого риса с насыщенным сливочно-сырным вкусом. Ризотто вязкое и в нем попадаются кусочки грибов. Сейчас так модно говорить про абьюз. Но можно ли назвать абьюзером того, кто только что довел тебя до оргазма и кормит с рук? К слову, к своей еде Артём не притрагивается, будто сыт «аперитивом».