Наверное, не нужно было так скоро уходить от Фэйта, она ведь не объяснила, что произошло. Волноваться, наверняка, будет… Вот же гадство!

Ладно, она напишет ему записку и все объяснит. Позже.

Или сама придет к нему и расскажет о произошедшем. Завтра.

Охраны у покоев повелителя не было. Он давно перестал акцентировать внимание на том, что к нему без приглашения входить нельзя. Раньше он переживал за то, чтобы Руна не появилась “не вовремя”, совсем ведь дитя. Это не помешало пробраться кицунэ в спальню и учинить некрасивую сцену при новой фаворитке. Потому, после небольшого, но болезненного для обоих разговора, он продемонстрировал ей своей доверие.

Она пообещала, что сдержит слово и не будет входить в комнаты Амона без его ведома. А он демонстративно отозвал охрану и больше никогда не ставил их оберегать его “ночи”.

Сегодня Руна впервые за много лет открывала дверь, не крадучась, задерживая дыхание, а на правах желанной гостьи.

Переживания, что обуревали её еще минуту назад, отодвинулись на задний план. Эта встреча казалась такой волнительной. Лиса хвостом чуяла – этот разговор будет особенным.

Однако же, она решила самой инициировать начало их беседы. Жизнь научила – если сотворила пакость, расскажи об этом первой, “покайся”, и от грозящего наказания останется лишь маленькое пореканье.

Амон подготовился к их встрече. Стоило войти в просторную гостиную, она заметила небольшой накрытый стол, множество любимых ею закусок, запеченную птичку, тофу и сладкие фрукты.

Лиса любила вкусно поесть. А делать это вместе с друзьями… Нет, наедине с повелителем ее сердца… Ох, Руна только в ладоши не захлопала. Сдержалась, гордо задрала подбородок, но не скрыла заинтересованного искрящегося взгляда.

– Амон, мой Свет, сегодня какой-то праздник? – звонкий голос девушки был обтекаемым и нежным, словно алая шелковая лента, что обрела способность летать и тут же устремилась в голубое чистое небо.

Мужчина тепло улыбнулся. Он видел перед собой красивую девушку – драгоценный цветок, украшающий его жизнь, его дворец. Черты лица Руны были более острыми, выраженными, ее разве что слепой принял бы за ирлинга. А ее стать, обжигающий черный взгляд… Плавные и порой очень быстрые движения рук, пальцев.

Какая-то мысль вдруг ощутимо царапнула Амона. Он даже нахмурился, но улыбки не спрятал, и оттого мужчина стал выглядеть немного глупо.

Лиса отметила любование друга и оценила его по-своему.

Все эти годы она старалась стать для повелителя ирлингов особенной, незаменимой. Самой красивой, самой одаренной, самой соблазнительной, самой… “Нет предела совершенству” – повторяла она себе снова и снова, потому что монарх так и не стал относиться к своей воспитаннице как к женщине. Достойной его во всех смыслах.

– У меня к тебе разговор, а ужин… Разве для этого нужен повод?

Он старался говорить непринужденно, но девушка с удивлением отметила, что Амон… волнуется.

Это выбило ее из колеи. В силу природы и молодости, кицунэ была так эмоциональна, что часто теряла контроль, и за это порой сильно себя ругала. Но волнение любимого… друга перед разговором. О, богиня, что же это?

На секунду лиса отвлеклась, поняв, что помянула божество, которому поклонялась лишь в прошлой жизни. В этой – она росла среди ирлингов, и у них вера в Великую Матерь была совсем иной, да и богиню они особо не привечали, молясь лишь крылатому богу Отцу.

– Что ж, у меня тоже есть что сказать, – сев за стол, она деловито переложила себе на тарелку несколько закусок.

Руна заволновалась сильнее и решила скрыть это за своей привычной дерзостью.