Мысль зацепилась за странность, но кицунэ отмахнулась. Она спокойно приняла то, что в этой жизни ее волосы были светлые и волнистые.

Вокруг сновало много пришлых – все гуляли в праздник Великой Матери. В небольшом городке в эти дни кипела жизнь. Со всех ближайших поселений собирался народ, чтобы весело провести время: прогуляться на ярмарке мастеров, посмотреть на представления, устраиваемые приезжими магами, погадать у колдуний, потанцевать на главной площади и запустить поздней ночью разноцветные огни в небо.

Эления, а в этой жизни кицунэ звали именно так, не стала исключением. Оставив свой маленький домик, что прятался вблизи маленького храма, она надела одно из немногих своих красивых платьев и побежала в город.

Причина была не только в желании развлечься среди людей, но и в одном маге, что в этот день тоже должен был появиться на празднике.

Даат – так его звали. Светлые волосы мага волнами тянулись к плечам, а голубые глаза горели озорством, не мешая мужчине оставаться серьезным и даже строгим. Только не с кицунэ. Ей он позволял больше, чем кому бы то ни было. Потому что в сердцах мага-воина и нежной кицунэ цвела трепетная и нежная любовь.

Эления знала, что сегодня Даат должен вернуться в город после долгой служебной поездки. Они не виделись несколько лун, все это время она тосковала и мечтала о свидании.

Ослушалась заветов, влюбилась в смертного, чей срок жизни многим меньше ее собственного. Пусть он был магом, способным достаточно долго поддерживать в себе силы, все же он не был тем, с кем ей стоило связывать свою судьбу. Но лиса полюбила. А кицунэ отдают кому-то свое сердце за жизнь лишь раз…

Громкая веселая музыка утягивала в свой ритм, довольные люди вокруг смеялись, обнимались, хвастались – их жизнь кипела. И Эления пила эти чувства, ощущая свободу и эйфорию.

Отдаваясь танцу, она распалялась все больше. Предвкушение встречи с любимым дарило ощущение такого огромного счастья, что кицунэ казалось, будто она и вовсе не способна в себе столько его вместить. Но Даат открыл ей новый мир ощущений и стал причиной переосмыслить саму себя: как духа и как женщину.

Когда на глаза легла широкая ладонь, девушка, ни секунды не сомневаясь, радостно взвизгнула и тут же обернулась. Чтобы обнять оказавшегося за спиной мужчину, прижаться к его груди своей, вдохнуть родной запах и облегченно выдохнуть.

Живой. Пришел. Её, только её.

Чувства чувствами, но в глубине души лиса каждый раз замирала, прежде чем принюхаться. Потому что запах чужой женщины на теле Даата она не спутала бы ни с чем.

Но он был верен своей хвостатой женщине и боялся потерять ее не меньше.

– Эль, наконец-то… – так же облегченно выдохнул он, сжимая ее в своих объятиях, закрывая глаза и забывая о том, что они стоят посреди многолюдной площади.

Плевать. На всё. Есть только они и эта секунда. Такая яркая, такая счастливая. Она останется в памяти обоих, будет нанизана, как драгоценная бусина в ожерелье самых чудесных мгновений их жизни.

Даат удержится, не поцелует. Потянет в танец, будет смеяться вместе со своей лисой, любоваться ею, а когда стемнеет, он спрячет ее ото всех, не позволит никому стать частью того ценного и важного, что объединяло их сердца.

Видение закончилось так же внезапно, как и началось. Руна просто открыла глаза, встретив привычный светлый потолок. Но вместо обычного вдоха она услышала всхлип. Свой. По вискам стекали крупные слезы, а в душе, казалось, образовалась дыра. Чудилось, будто в это мгновение она потеряла что-то столь важное, что не имела право упускать ни при каких обстоятельствах.