– Ваймель жив, – напомнила управляющая. – Значит, все нормально. Победил.

– Подробности снова не помешают, – решила Хозяйка. – Надо знать все. Но вообще адекватных причин для ярости у Хозяина не было. И все же, когда шериф заговорил с ним о Днях и защите города, Ваймель наорал на него и убил. А потом зачем-то запечатал его кровью Ратушу. Что однозначно бесконечно глупо. Как мы говорили уже сотню раз.

– А как он это сделал? – в тоне Ингрид прозвучало то самое почти детское любопытство, смешанное с некой опаской. Как у ребенка, слушающего страшную историю.

– В магии кровь имеет очень большое значение, – стала объяснять Вика. – Эта жидкость несет жизнь, силу, энергию. На крови клялись, или проклинали кровью. Так что тут все прямо-таки по классике. Наверное, это одинаково во всех мирах. А выглядит просто, но диковато. Убил, измазал ладонь в крови, оставил отпечаток на закрытой двери, как печать. И слова нужные сказал. Ну, при этом накачал печать магией. Кровь сохранит это надолго.

– Ты так легко об этом рассказываешь, будто всю жизнь только этим и занималась, – заметила управляющая с нервным смешком.

– Даже мысли не было, – Вика чуть удивилась. У нее все это реально прозвучало слишком легко. Хотя сама девушка испытывала если не страх перед такой магией, то, по крайней мере, чувство брезгливости. – Извини. Похоже, это мое наследство о себе заявляет.

До попадания сюда Вика была милой общительной и в принципе бесконфликтной девушкой. Да, в ней была решительность, желание действовать, не была она и трусихой. Но как только проснулась кровь Линдома, отравленная демоном, Вика изменилась. Точнее, должна была измениться. Она с трудом подавляла в себе резкие вспышки ярости и гнева, жажду убийства или разрушения, нетерпимость, когда с ней спорили. Все то, чем славились десятки ее предков. Вот только упрямства в Вике хватало еще до Линдомов. И потому она боролась с этим наследием, стараясь изо всех сил остаться собой.

– Ладно, – сочувственно кивнула ей Ингрид. – Ты сильная. И я не верю, что ты способна на …такое. Просто хотела спросить, а что этот Ваймель такого сказал? Нам же это важно.

– Конечно, – Хозяйка собралась, поискала глазами нужный текст в летописи. – Как я уже говорила, проклятье то еще. На первый взгляд полная бессмыслица. Но так точно и должно быть, чтобы снять проклятье было труднее. Короче, это загадка своего рода. Слушай.

Она стала читать с листа.

– Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, – цитировала Вика. – Закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение.

Ингрид уставилась на свою Хозяйку. Выражение лица у нее было просто неописуемым. Смесь суеверного страха, скептического удивления и…еще создавалось стойкое убеждение, что управляющая очень хочет выругаться.

– Ладно, – через несколько секунд несколько обреченно признала она. – Ты меня предупреждала, что это будет…

– Похоже на бред, – с иронией подсказала Вика. – Только бред несколько настораживающий. Все наводит на мысль, что проклятье можно снять, если принести жертву. Кровь смоет кровь.

– Ужасно, – Ингрид чуть поежилась. – А остальное просто абсурдно. Как это власть будет не властна?

– Если бы я все это хоть немного понимала, то не сидела бы тут, а уже распахивала ворота Ратуши, – язвительно отреагировала Хозяйка, и тут же снова поняла, что сорвалась на раздражение, почти беспричинное. – Извини.

Такие вспышки беспокоили ее все чаще, и Вика их боялась.

– Вообще, – постаралась она держать деловой тон. – Тут есть только один момент, какой пока мы можем попробовать разгадать. Закон повернется вспять. Слушай, может, это надо понимать буквально? Может, существовал некий указ Хозяина или еще что-то подобное? О Ратуше, шерифах, или о каком-то там порядке действий, связанном с той частью Камня? Может, речь именно об этом законе?