Она не знала, что сказать. Слишком много чувств навалилось. Ее бросало то в жар, то в холод. Илларионова нервно сглотнула.

Маленький Артем нежно обхватил Дмитрия за ногу. Ребенок прижался к нему, как к родному, хотя впервые увидел того мужественного, с виду грозного мужчину, чьей был вылитой копией.

— Привет, Вероника, — тихо произнес вернувшийся из комы муж.

Когда вновь прозвучал дорогой желанный голос, внутри девушки всё вздрогнуло.

«Вернулся? На самом деле вернулся?!», —упрямо забилось в голове Цепной.

Неужели ее молитвы наконец услышаны? Как жаль, что слишком поздно…

***

Она резко подорвалась в холодной постели вся в поту.

— Приснится же, — опешила Илларионова, давно не видящая снов.

Она спала очень мало или вообще встречала рассвет в обнимку с одеялом, не находя успокоения.

Раньше Вера часто представляла момент, когда вернётся Дмитрий, и каждый раз её реакция была разной. А с некоторого времени той не стало вместе с верой.

«Вера, потерявшая веру. Комично», —саркастически отметила про себя жена Дмитрия.

Она давно выкинула из головы мысль об реальном возвращении супруга, поэтому очень сильно удивилась, когда встретилась с ним лицом к лицу во сне.

«Как там говорила малая? Чашка кофе и всё пройдет?» — ухмыльнулась Илларионова, медленно поднявшись...

***

— Ну, что, как самочувствие? — обеспокоенно спросила свекровь, когда Вероника прошла на кухню.

— Жить буду, Светлана Викторовна. У меня нет уважительной причины умирать.

— Язвишь? Чудесно. Значит точно пошла на поправку, — искренне улыбнулась женщина, затем побледнела.

— Всё хорошо? — нахмурилась Илларионова, успев изучить мать супруга «от» и «до».

— Я всё о тебе думаю, Верочка и о здоровье твоем. Мужчина нужен! Срочно! Иначе совсем себя в гроб загонишь со своим повышенным чувством ответственности.

— Если помните, официально он есть, — хмыкнула Цепная в ответ.

— На бумаге, да, есть, но не рядом, когда ты...

— Неужели вы поставили крест на собственном сыне? — недоуменно приподняла бровь девушка, не ожидая подобных разговоров от свекрови.

— Нет, конечно. Просто никто до сих пор не может сказать, выйдет ли Димка из комы. А, что, если он всю жизнь в ней проведет? Так и умрёшь одинокой, работая за троих?

Вероника тяжело вздохнула: и почему всех так волнует её жизнь? Всех кроме нее самой. В перспективах она не видела больше ни отношений, ни любви.

«Сдохла сволочь-любовь. Больше не встанет. Чего прицепились-то?!» — про себя злилась Верка, но внешне ничего не показывала.

— Вер...

— Послушайте, Светлана Викторовна, я понимаю ваше беспокойство. Понимаю, что вы хотите, как лучше. Большая просьба: не вмешивайтесь, пожалуйста, в мои сердечные дела, иначе в монастырь уйду, Богу служить. Там хотя бы никто насильно не лезет в душу и не указывает кого мне искать, а кого предать! Я — законная жена вашего сына. Сама разберусь, мужа ждать из комы, или утешиться на стороне. Простите, но все советы оставьте при себе! — неожиданно под конец рявкнула Илларионова.

— Приятного аппетита, — сухо пожелала женщина и, не проронив слова, покинула кухню.

У Илларионовой вырвался новый вздох.

«Ну, почему каждая порядочная сволочь просто не может пройти мимо без отметки в моем унылом огороде, а?!» — в сердцах всплеснула руками девушка...

***

Остальной вечер женщины не разговаривали. Вера еще немного поиграла с сыном, затем сама уложила малыша спать.

Когда Артём уснул, Цепная молча ушла к себе в другую комнату, где снова встретилась со своими персональными тараканами, а утром привычно отправилась на работу...