Окидывая скучающим взором местность, Субар между делом углядел двоих недостаточно хорошо замаскировавшихся и с гордостью подумал, что против выучеников самого лейтенанта Тарека «эти» не потянут. Его самоуверенность, возможно, приувяла бы, знай рядовой, что старшина за то же время засек местоположение четверых. А наставник, проведав о подобных мыслях, обязательно бы дал понять способному, но нахальному сверх всякой меры ученику, что ему до приличного уровня еще семь миль против течения в грозу. Весьма вероятно, что старшина поддержал бы эту точку зрения. Но в данный момент командир отряда хранил полное молчание. Говорить было не о чем: все действия уже были вызубрены наизусть.

Группа всадников приблизилась к месту ярдов на пятьдесят. И арбалетчики побоялись стрелять. Они прекрасно поняли всю невыгодность положения: стрельба могла с большой вероятностью оказаться неэффективной, да и не ставилась задача прикончить целый отряд. Их целью был вполне определенный человек, и как раз его там не было. Но и оставаться на месте не следовало: их явно заметили. А путь для отступления был хорошо подготовлен.

Но прежде произошло то, что старшина и предполагал, исходя из охотничьего опыта: действия наблюдателя. Стрелки еще не сдвинулись с места, а тот уже понял, что засада раскрыта. И принял все меры к спасению себя, драгоценного, которые, впрочем, мы предвидели. Однако мои ребята не отвлеклись на чуть заметную фигуру, рванувшую в сторону спасительной лощины. У них были другие задачи.

Сарат первым начал действовать. Объяснялось это тем, что он увидел лишь одну цель. Не надо было тратить времени на расстановку приоритетов. И он выдал серию из четырех «кулаков», рассчитывая оглушить противника и захватить его живым. Как всегда, план покорежило при столкновении с реальностью. Третий «кулак» и в самом деле отправил в нокдаун противника, который даже не успел встать, а вот четвертый грохнул рядом со вскочившим другим арбалетчиком, которого Сарат и не заметил сначала. Взрывная волна шмякнула беглеца о землю, обеспечив контузию. Следующие двое попались на прицелы двух других винтовок. Им не повезло: мои стрелки были хороши.

Возможно, наиболее грамотное тактическое решение принял пятый засадник. Он не стал экономить на огневой мощи и прицельно выстрелил по Хагару. Не будь щита, стрела пробила бы грудину. Но свое дело она все же сделала: за ту секунду, в течение которой старшина приходил в себя от удара, арбалетчик успел нырнуть в укрытие-низину и припустить во все лопатки. Хагар и не подумал начать преследование: он надеялся на тех, кто засел подальше специально для перехвата уцелевших. Сейчас же надлежало разобраться с контуженными, то есть с теми, кто попал под «кулаки». Тут проблемы и начались.

Из двух потенциальных «языков» один не пожелал стать таковым. По всей видимости, его оглушило лишь слегка. Совершенно неожиданно он вскинул арбалет. Болт направлялся отнюдь не наобум, а точно в голову сержанту Малаху как стоящему ближе всех. Правда, и тот продемонстрировал отработанные рефлексы: нырком попытался уйти с линии прицела. Видимо, щит все же зацепило, потому что сержант чуть дернул головой, как от пришедшегося вскользь удара. Но это было последним успехом арбалетчика: сразу три винтовки открыли по нему огонь. В соответствии с приказом их обладатели уже не старались взять противника живым.

Второму контуженному (тому, которого «Воздушный кулак» сбил с ног) так и не удалось прийти в себя. Подоспевший Сарат наложил на него «Частичный паралич». Это было ошибкой. Давать наркоз контуженному весьма не рекомендуется.