К 1993 г. маньчжурских нефтепромыслов уже не хватало для обеспечения ошеломляющих темпов роста китайской экономики, и Китай оказался в рядах чистых импортеров нефти. С тех пор экономический прогресс Китая столь стремительно вырос, что поиск источников нефти за рубежом стал все более лихорадочным, несмотря на предупреждения специалистов по вопросам окружающей среды о роковых экологических и экономических последствиях, неизбежных в случае, если Китай будет продолжать свой нынешний курс. В остальном мире столь же сильно озабочены «эффектом» Китая, ощущающимся в мировых поставках нефти, в экологии, геополитике и экономике.
К 2004 г. производители и потребители нефти, трейдеры нефти и аналитики с крайним удивлением поняли, что спрос Китая на нефть увеличивается на 1 млн баррелей в день. Для того чтобы обеспечить поставки нефти в будущем, Китаю ныне приходится осуществлять зарубежные инвестиции. Нуждаясь в трубопроводе из Казахстана в Китай протяженностью до 1000 км, китайцы обязались построить эту магистраль в восточном направлении, хотя США предпочли бы, чтобы этот трубопровод был проложен на запад, до Мурманска на Баренцевом море. Такой маршрут, предположительно, был бы более дешевым и удобным для США[9].
Строительство нефтепровода было завершено в декабре 2005 г., а его эксплуатация началась 25 мая 2006 г., и уже к концу года нефтепровод давал Китаю 200 тыс. баррелей нефти в день. Но, по словам нефтяного аналитика Ларри Голдстейна, этого было недостаточно:
«…[2004] год стал годом… когда мы пересекли некий порог, за которым переходишь от избытков к очень неустойчивому равновесию. Проблемы добычи в других странах были закрыты добычей нефти в новых странах. Можно было перерабатывать больше сырой нефти на чужих заводах, получая нефтепродукты по собственному усмотрению, и это образует первую линию обороны. У вас были эти предохранительные клапаны, всякие амортизаторы. В 2004 г. эти амортизаторы исчезли. Цена стала единственной неизменным фактором исправления дисбалансов»[10].
Показателем резких и стремительных перемен, происходящих в Китае, является факт.
Еще в 90-х гг. ХХ в. самым популярным видом транспорта в Китае был велосипед, а всего лишь двадцатью годами позднее в городах вроде Шанхая загрязнение воздуха автомобильными выхлопами стало проблемой, и, по-видимому, ничто не может остановить (или хотя бы замедлить) стремительный рост культуры автомобиля в Китае. А эта культура, как уже поняли в США, – зверь, которого надо кормить. Соответственно, вновь созданная в Китае инфраструктура и новая китайская промышленность стали требовать больше ископаемого топлива, чем в Китае могли когда-либо вообразить.
Уже сейчас на Китай приходится около 12 % мирового спроса на энергию, и темпы роста этого спроса в 4 раза превышают общемировые темпы.
Китай намеревается получать ресурсы, необходимые ему для поддержания роста своей экономики, и ведет поиски и захват источников нефти и других необходимых видов сырья по всему миру. Поскольку Средний Восток надолго погряз в трясине нестабильности, Китай обратился к другому крупному нефтедобывающему региону – к Африке. Ненасытный спрос Китая на энергоносители, необходимые для обеспечения переживающей бум китайской экономики, привел к поиску поставок нефти из африканских стран, включая Судан, Чад, Нигерию, Анголу, Алжир, Габон, Экваториальную Гвинею и Республику Конго.
Неудивительно, что в 2004 г. мировые цены на нефть выросли столь значительно. В росте цен на нефть все обвинили Китай, но китайцы утверждают, что их спрос на нефть – только 1,3 млн баррелей в день, и это – всего лишь малая доля от 20,6 млн баррелей нефти в день, которые потребляла Америка на протяжении большей части 2005 г. Китай располагал доказанными и находящимися в пределах его границ запасами нефти в объеме 18,3 млрд баррелей.