Джаргис хмыкнул, никак не пояснив эту свою реакцию, и молча прошёл через главный вход. Наш путь лежал к двухэтажной пристройке, мимо «учебного» кладбища. Хотя по телу и прокатились волной мурашки, но всё же вид вырытых могил и перекошенных крестов ужаса не вызвал.

Джаргис искоса на меня поглядывал, наблюдая.

«Они ждали недотрогу…»

Я знаю, и мне жаль всех разочаровывать. Хотя… нет. Не жаль.

Во вчерашнем выпуске «Глаз народа» писали:

«Недотрога едет в академию некромантов! Среди простых обывателей ведутся споры и обсуждения, но мало кто верит, что ученица академии искусств выдержит давящую атмосферу вышеупомянутого заведения и влияние магии смерти. Так отчего же Император не сделал для неё исключение? Зачем мучить бедняжку? Почему нельзя сразу запечатать проклятый дар?..» – примерно так.

А вот в другой газете писали, что многие уже делают ставки на то, сколько я продержусь. Неделю, месяц, три месяца? И ведь никому в голову не приходит, что я могу задержаться здесь надолго…

– У нас нет разделения на женские и мужские корпуса, так как в академии обучается мало девушек, – произнёс смотритель, открывая для меня дверь жилого корпуса. – Женских комнат всего пять, по четыре койки в каждой.

… Мрачная деревянная лестница вела на второй этаж. Через круглое мутное окно слабо пробивался дневной свет.

Первый же мой шаг отозвался скрипом дерева.

– Ваша комната дальняя, рядом с чердаком, – произнёс Джаргис, ступая следом. – Вы же не боитесь призраков? Они здесь часто встречаются, к сожалению, защита от фантомных сущностей не так совершенна.

– Призраки? Меня больше волнует, не развалится ли лестница, – отозвалась непринуждённо. – Ремонт бы этому месту не повредил, я могу попросить дядю как-то поспособствовать. Вы же смотритель, господин Джаргис, сможете подсказать, что необходимо?

Джаргис остановился, держась за перила.

– Неужели? И граф Де Камелье не откажет в помощи?

– Мне не откажет, – улыбнулась в ответ и продолжила подниматься.

Комната, к моему удивлению, оказалась просторной. Кровати широкие, аккуратно застеленные. Рядом с каждой – прикроватный столик с ночником на нём. А с другой стороны – тумба.

– Шкаф один, общий, – пояснил смотритель. – Все полки уже поделены и подписаны. Ваша форма, обувь… – раскрыл створки и указал пальцем. – Тёплая, повседневная, спортивная… Туалетные принадлежности в тумбе.

Я обратила внимание, что в комнате два окна и у каждого стоит широкий письменный стол, рассчитанный на двоих.

– Ваша койка, – произнёс Джаргис, показывая на кровать у стены.

Мне кажется, или под покрывалом что-то лежит?

Джаргис озадаченно нахмурился. Взялся за край покрывала и сдёрнул. В нос мгновенно ударил запах разложения.

На моей постели лежала полуразложившаяся крыса, в разорванном брюхе которой кишмя кишели опарыши.

Я зажмурилась, затыкая нос, и отвернулась. Тошнота подкатила к горлу. М-да… Мой желудок оказался не готов к такому приёму. Тут даже стилет оказался бы бессилен.

– Я прикажу всё убрать, – жёстко произнёс Джаргис. – И найду тех, кто это сделал.

– Не надо, – отозвалась, превозмогая тошноту.

– Что? – голос смотрителя потерял строгость.

Убрала от лица руку и направилась к окну. Распахнула створки и глубоко втянула носом свежий воздух.

– Во-первых, мне здесь ещё учиться – не стремлюсь в первый же день прослыть ябедой. Во-вторых, хочу сама разобраться. И крысу оставьте…

– Но что вы с ней собираетесь делать, мисс Де Камелье? – Джаргис окончательно растерял свою собранность и суровый вид.

– Вернуть законному владельцу, – многозначительно улыбнулась в предвкушении. Видимо, с улыбкой переборщила: в глазах смотрителя промелькнуло беспокойство.