Вдруг у него что-то случилось, и его оскорбительные сообщения — завуалированная просьба о помощи? Выхватываю телефон из-под подушки, убираю номер Арсения из черного списка и отправляю обеспокоенное сообщение.

Венера: У вас все в порядке? Может, вам нужна помощь?

Молчание в эфире, и я жутко пугаюсь. Кусаю губы и решительно звоню, ведь я не смогу теперь уснуть, если не буду знать, что с Арсением все в порядке. Вслушиваюсь в гудки, которые обрываются томным девичьим голоском:

— Чего тебе, маркетолог Венера?

Вероятно, именно так подписан мой контакт в телефоне Арсения. И почему мне обидно. Мог бы убрать “маркетолога” и оставить только Венеру.

— А… — стушевавшись под прямым вопросом, покусываю ноготок, — я хотела уточнить в порядке ли Арсений…

— Так, девочки! — слышу самодовльный и пьяный голос Арсения. — Показываю в последний раз. Готовы? Внимание…

Меня оглушают визги и задорный смех.

— В порядке, — мурлыкает незнакомка на той стороне. — Мне сказать, маркетолог Венера, что ты звонила?

— Нет! — в страхе шепчу я и трусливо сбрасываю звонок.

Затем я падаю лицом в подушку и несколько раз бью ее слабыми кулаками. И зачем я поддалась волнению и позвонила?!

4. Глава 4

Я встаю в шесть утра, чтобы успеть на общей кухне приготовить завтрак, пока остальные соседи не проснулись. Варю овсянку на молоке и пеку блинчики в тишине и одиночестве. Такие моменты уединения меня очень радуют, и я наслаждаюсь утренним умиротворением, которое скоро расцветет суетой и спешкой.

По пути в комнату заглядываю к спящим Ирке, Теме и Васечке и ставлю на стол тарелку с блинчиками и кастрюльку с кашей. Когда Лена уходит на ночную смену, я готовлю завтрак не только для себя, но и для ее милых детишек. Мне несложно и я рада хоть как-то помочь большой и дружной семье.

— Спасибо, тетя Веня, — сонно шепчет Ирка с верхней койки двухъярусной кровати.

— Спи, — едва слышно и ласково отзываюсь я и накрываю одеяльцем Тему и Васю, которые спят в обнимку на нижней койке.

Ирка послушно посапывает, и я выхожу. После завтрака и чашки кофе я расстилаю перед кроватью прорезиненый коврик и двадцать минут занимаюсь неторопливой зарядкой в молчании и настраиваюсь на рабочий режим. Затем привожу себя в порядок и придирчиво оцениваю отражение в узком зеркале на дверце шкафа.

Я должна выглядеть прилично и чтобы никто не догадался, что я живу в общежитии и что я не “успешный успех”. Одеваюсь просто, но со вкусом. Одежда у меня недорогая, куплена по большим скидкам и даже в секондах, однако в моем гардеробе нет места некачественным вещам, которые после стирки теряют форму и покрываются катышками. И мои попытки создать образ стильной женщины успешны: коллеги не раз одаривали меня комплиментами, что я хорошо выгляжу.

Сегодня выбор пал на льняной костюм с узкими брюками и приталенным пиджаком, под который я надела пудровый топ, и бежевые лодочки на невысоком каблуке. Собираю волосы в тугую косу, едва касаюсь губ нюдовой помадой и сама себе одобрительно киваю. Так и не скажешь, что костюм был выкопан из огромной кучи тряпья в страшном секонд-хенде в подвале, где в углах расползлась черная плесень.

Что же меня сегодня ждет на работе? После моего необдуманного ночного звонка Арсений больше не писал и, вероятно, был занят тем, что развлекал каких-то “девочек” тем, что показывал им что-то интересное. И мне любопытно: “девочки” были нашими из “Золотых метров” или чужими?

— Он уехал почти сразу, как ты сбежала, — отвечает Дашка, клацая по клавиатуре. — Приказал веселиться и оставил нас без присмотра.