— До свидания, ваше высочество. — Мы с наставником синхронно склонили головы.

Конечно, я понимала почему. Арчибальд, когда‑то потерявший магические способности, был благодарен мне за исцеление и…

— И ни демона ты не понимаешь! — вспылил Валлиус, как только его высочество вышел.

Я подняла брови.

— Что?..

— Эн, — архимаг вздохнул и покачал головой, — на свете существуют не только магия, пробирки, эксперименты и больные. И кроме Бе… тьфу. В общем, мужчин на свете тоже много. Может, ты наконец высунешься из своей норы и начнёшь обращать внимание на окружающих?

Вот теперь я действительно ничего не понимала.

— Но я…

— Арчибальду давно пора жениться! — продолжал главный врач на тех же повышенных тонах. — А он всё… как сыч!

Я задумчиво почесала лоб.

— Брайон, а при чём тут… — Я запнулась. — О… А… Э… Вы хотите сказать?..

— Я ничего не хочу говорить! — Валлиус тут же насупился. — Я вообще молчал.

— Ну да. — Я развеселилась. — Вы неисправимый романтик, мой дорогой наставник. Двоюродный брат императора — и безродная девка. Отличный сюжет для женского романа.

— Ох, Энни… — Архимаг вновь вздохнул. — Что же мне с тобой делать, девочка…

— Повысить зарплату?

— Нахалка. Ладно, расскажи мне подробнее про Берта, как у него дела.

Я сразу отогнала от себя мысли о возможности стать принцессой и вернулась к работе.

На самом деле зарплата у меня была более чем приличная — наставник не скупился, но позволить себе собственную квартиру я пока не могла. По очень простой причине — я была обязана пять лет после окончания университета работать на его благо, и практически вся зарплата уходила на уплату долга за обучение. Его высочество Арчибальд три года назад предлагал всё оплатить, но я отказалась. Иметь свою лабораторию и возможность заниматься магической наукой, получить орден Золотого орла — это одно, но брать деньги за то, что на тот момент было рискованным экспериментом, неправильно.

В общем, жила я по‑прежнему в общежитии университета и собиралась жить так ещё два года, а потом купить небольшую квартиру. За три года аспирантуры и работы в госпитале я скопила вполне приличную сумму, достаточную для первого взноса.

День, когда я переступлю порог собственного жилья, точно будет знаменательным, но пока я двигалась через университетский парк по направлению к общежитию, наслаждаясь чудесными пейзажами. Деревья в шапках снега, заледенелые скамейки, расчищенные дворниками дорожки и неяркий свет фонарей. В этом свете снег переливался, словно миллионы драгоценных камней…

 И я вдруг вспомнила, как всё начиналось.

Тогда, в день вступительного экзамена, стояла страшная жара. Июнь выдался удивительно душным и засушливым, на улицах было совершенно невыносимо дышать. Впрочем, возможно, так мне казалось просто от волнения.

А внутри университета царила прохлада, и от разницы температур у меня моментально похолодели руки и повлажнел лоб. Страшно… Как же страшно было дожидаться своей очереди, чтобы войти в огромную деревянную дверь, за которой поступавших ждала приёмная комиссия.

Мне было шестнадцать лет. Маленькая безродная девочка, почти ребёнок, в дешёвом зелёном платье — под цвет глаз, — с двумя тёмными косичками и алыми от волнения щеками. Я бормотала про себя всё выученное и искренне верила в то, что меня обязательно примут.

Одиннадцать магов, и каждый из них смотрел на меня внимательно и цепко. А я, наоборот, не видела почти никого, кроме архимагистра Бертрана Арманиуса… который сказал сразу, как я вошла:

— Вы не приняты. Можете идти.

Я застыла как громом поражённая. Я ведь ещё даже не успела дойти до места, где полагалось стоять экзаменуемому, только вошла в зал.