- Я помню, граф говорил мне о том, что не желает отдавать титул родичу.

- Идея скоропалительной женитьбы была моя, однако, когда нас перебросили из временного госпиталя в самое пекло, я жалел.

- Жалели? О чем? – удивилась Амелия. Она вполне понимала соперничество между молодыми дворянами – мальчишки, они мальчишки и есть, но потом? В огне битвы?

- Жалел, что не женился на вас сам, - сухо ответил Флайверстоун, - потому что Жак вспоминал вас. Ваш светлый образ давал ему силы выбираться из самых отчаянных ситуаций. Когда он погиб, я не стал искать вас. Не хотел рушить воспоминания. Мне казалось вы другая. Что вы лишь притворились тем видением, которое пленило Жака!

Амели потупилась. Слушать откровения взрослого мужчины было неприятно, но… нужно было вскрыть этот нарыв, иначе она не сможет доверять этому человеку. А в ее ситуации без доверия не обойтись. Сама себе она напоминала рыбешку, малька, пущенного в аквариум с крупными рыбами. Пойдет на корм? Или сумеет отыскать уголок и тихонечко подрасти?

- А потом я встретил вас здесь, в столице, и понял, что Жак угадал! Ему опять повезло! Более светлого, чистого создания я не встречал! Поэтому я сделаю все, чтобы помочь вам, вернуть его имя и деньги. А потом задам вам один вопрос. Но это будет потом. Мы уже приехали. Смотрите, дети ждут!

Флайверстоун как-то быстро и незаметно перевел разговор, отвлек Амелию, и она сделала вид, что позабыла. Вопрос, так вопрос. Не стоит сейчас торопить коней. Время покажет, будет ли у них время и желание задавать вопросы друг другу.

14. Глава 14

Глава 14

Вечером дворник принес воду и дрова, на печке сварилась вкусная каша, а тетушка Метта отыскала под своей конторкой небольшой утюг, и легко одолжила его для приведения в порядок воротничков и сорочек.

За ужином дети не просто щебетали про школу – они обсуждали домашние задания, первые опыты Бриса с огнем в специальном защищенном классе и новых подруг Иланы – слабеньких магичек из группы бытовых магов.

Амелия слушала болтовню, улыбалась, показывала свои покупки, в общем старалась вести себя, как обычно, но дети – чуткие существа. Пока Брис плескался в тазу. Илана прижалась к ней, положила голову на плечо и просто затихла, как когда-то давно, в раннем детстве затихала около матери. Обнимая сестру Амелия, мысленно поклялась сделать все, чтобы ужасы, пережитые ими той зимой, не повторились.

Утром младшие сами пошли в школу, позволив сестре лишь проверить, как они одеты, и понаблюдать за началом их пути из окна. Конечно, Амелия не удержалась – мышкой выскользнула на лестницу, и проводила сестру и брата до самой школы. Но увидев, как легко дети влились в компании сверстников, выдохнула, вернулась домой и занялась насущными делами. Нужно было протереть пол, прибрать брошенные в спешке ленты и шпильки, сварить на ужин суп, подтопить печь, потом взять книгу… В общем занять себя хоть чем ни будь, только не думать о поездке к модистке.

В назначенный час Амелия неспешно спустилась вниз. Вероятно, со стороны казалось, что она идет чинно, а на самом деле у нее подгибались от страха ноги, и ей приходилось вцепляться в перила, чтобы не упасть. Консьержка проводила ее одобрительным взглядом – оказалось виконт уже ждал у крыльца, и вежливо поцеловав руку сказал:

- Матушка просила поторопиться. Она так вдохновилась вашей идеей посадить Кларису в лужу, что уговорила свою модистку пораньше открыть салон!

- Мы едем прямо туда? – спросила Амелия, старательно унимая панику.

- Конечно! Я нередко сопровождаю матушку, и знаю, что дамы могут провести у модистки целый день, без прогулок и перерывов на обед!