– Не надо меня жалеть!

– Ну, конечно же, надо. Вот так… – целую ее мокрые ресницы. – И так… – В губы. А она сжимается, застывает ледышкой. Ну, собственно, неудивительно, после всего, что произошло. Не следовало мне к ней лезть со своими нежностями. Отстраняюсь. Осторожно провожу по щеке пальцами. Сердце бухает в груди молотом. – Все будет хорошо, слышишь? Я тебе обещаю.

– Иногда мне кажется, что все хорошее осталось в прошлом. – Всхлипывает.

– Глупости. Вот вернемся домой, и я тебе покажу, как ты ошибаешься.

– Домой, – протягивает Ника и недоверчиво качает головой. Ничего… Ничего. Ее чувства понятны. Она просто еще не видела своими глазами все, что я готов ей предложить.

– Домой, – убежденно повторяю и вновь выруливаю на дорогу.

В больнице все проходит на удивление быстро. Даже привирать не приходится. Сотряс у Ники вполне реальный. Хоть и несильный. На повреждения средней тяжести с натяжкой покатит. Это, конечно, хорошо. Плохо, что нам в дорогу. Проносится мыслишка отправить Нику с Ромкой вперед себя самолетом. Но поскольку на месте их некому встретить, я, в конце концов, отказываюсь от этой мысли. Поедем вместе. Пусть даже из-за остановок придется провести в дороге несколько дней.

– Ну, ты чего сидишь? – останавливаюсь у медитирующей над чемоданом Никой. – Плохо, да?

– Нет. Мы не можем поехать. У Ромки здесь друзья, школа…

– Которую он ненавидит?

Ника отводит взгляд и прячет в рукавах руки. Знаю, может быть, это жестоко, но я не могу позволить ей включить заднюю. Во-первых, это опасно. Во-вторых, боюсь, у меня не будет лучшего шанса заманить ее на свою территорию. А там, как ни крути, мне будет гораздо проще убедить ее, что мы созданы друг для друга.

– Я не знаю, что мне делать. Я так запуталась…

– Просто верь мне. Это несложно.

– Несложно? – Ника даже рот открывает от возмущения. – Да ты не представляешь, насколько! Я уже верила одному мужчине. Твоему брату. Видишь, чем это все для меня закончилось?

– Я не Толик, – цежу.

– И я это знаю! Проблема в том, что только это мне о тебе и известно. Ты просишь меня ехать с тобой, но я понятия не имею, в каком ты живешь городе. Ты говоришь, что хочешь быть со мной, но что вообще ты обо мне знаешь? Думаешь, я все еще та девочка, которой была в нашу первую встречу? Нет! Уже давно нет.

Я не понимаю, что на это ответить. И хорошо, что Ника это понимает. Тяжело вздохнув, она возвращается к сборам. В чемодан летят свитера, брюки…

– Не знаю, что еще взять. – В отчаянии она отталкивает от себя чемодан ногой.

– Не беда, если ты что-то забудешь. У нас есть магазины, Ник. Все можно купить.

– А если Шуваков объявит план-перехват?

– Это вряд ли.

– А если? – упрямо стоит она на своем.

– Тогда меня, наверное, арестуют. Тебя это вряд ли коснется. Но если что – вот. – Вкладываю ей в руки визитку. – Это толковый юрист. Пока тебя обследовали, я ввел его в курс дела.

– Ты думаешь, меня собственная шкура волнует?! Что ты за меня вступился, а мне на тебя плевать?

– А это не так?

– Нет, конечно! За кого ты меня принимаешь?! – Ника вскакивает, но, видно, от резкого движения вновь начинает оседать на диван.

– Тише! Ну что ж ты делаешь, бестолочь?!

– Не называй меня так!

– Не буду. – Целую ее в макушку. Даже после всех ужасов этого утра пахнет она шикарно. – Ты все взяла?

– Наверное. Не знаю, – бурчит мне куда-то в шею.

– Главное, документы возьми, а там…

– Мы все купим. Я поняла.

– Если ты готова, надо ехать за Романом и сваливать.

– Постой! А что я ему скажу?

– По поводу?

– По поводу нашего спешного отъезда!