— Именно, госпожа Натта. Именно, — Теодора поднялась с легкого плетеного кресла. — Приятно беседовать с человеком, который так тонко и глубоко чувствует мир, — но дела, увы, не ждут. Том, бери вещи и ступай на кухню.

Контрактный, подхватив с пола корзину, уверенно направился в знакомый проход. Теодора пошла за ним, спиной ощущая пристальный взгляд тонко чувствующей собеседницы. Натта уже оплакивала три серебряных — но стыдилась отыграть назад.

Некоторые люди просто не могут признавать ошибки, поэтому вынуждены за них платить. Если повезет — деньгами.

Том уже расставлял на столе реквизит — флакончики, мелки, пучки трав, черные свечи и крысиные черепа, крохотные и легкие, словно бумажные фонарики.

— Все готово, госпожа, — объявил он, отступая в сторону.

— Отлично.

Раскрыв книгу на предусмотрительно заложенной странице, Теодора старательно перерисовала на стену изгоняющие духов знаки. Расставила свечи так, чтобы они образовали правильный шестиугольник, ориентированный углами на все стороны света, отсчитала шагами точку пересечения линий.

— Том, сдвинь, пожалуйста, стол.

Совершенно неаристократично бухнувшись на коленки, Тео поползла по полу, вырисовывая гексаграмму. Том наблюдал за причудливым действом с совершенно индифферентным лицом.

— Подай мне флакон с желчью летучей мыши.

Теодора не обкатывала экзорцизм дома — но к чему лишние усилия, если ритуал и не должен сработать?

Он просто должен быть. Как платеж в один-единственный недостающий цент, без которого кредит не считается погашенным.

Чиркнув спичкой, Тео зажгла свечи и пошла по комнате против часовой стрелки, напевно повторяя слова заклинания. На каждом углу гексаграммы она останавливалась и швыряла в огонь остро пахнущую полынью соль.

— И будет для тебя путь закрыт отныне и навсегда. Повелеваю тебе силой благого огня и чистых духов, которые в нем обитают. Арзог, Бертан, Фейнук, Туглак — услышьте меня! Запечатайте этот дом: все двери его и окна, входы и выходы, верх и низ, проходы и щели. Да будет слово мое нерушимо!

Резко взмахнув рукой, Тео плеснула на пентаграмму желчь — и почувствовала, как по телу прокатилась волна тепла. Магия проснулась и потянулась наружу, тонкими струйками наполняя гексаграмму. Наверняка этого было недостаточно для полноценного экзорцизма. Но все-таки: обряд проведен. И он даже сработал, поэтому обязательства, взятые гребаным господином Туро, исполнены полностью.

А теперь пришло время подзаработать немного денег.

— Так. С этим все, — сунув флакончик с желчью в руки контрактному, Тео брезгливо вытерла пальцы. — Давай сюда мел и книгу с охранными заклинаниями. Сейчас будем дом запечатывать.

— Как прикажете, госпожа, — поджал губы Том. Теодора внимательно на него посмотрела — но контрактный, отвернувшись, начал сноровисто перебирать пучки трав. — Все готово, госпожа.

— Возьми веревку, выйди во двор и вкопай ее по периметру дома, — махнула рукой на тонкости душевной организации слуг Теодора. — Концы обязательно завяжи, лучше на двойной узел.

— Я помню, госпожа.

Пока контрактный занимался земельно-устроительными работами, Теодора влезла на стол. Рисовать постоянные знаки на полу не имеет смысла — линии быстро сотрутся. Но почему бы не изобразить пентаграмму на потолке?

Совсем немного изобретательности — и неразрешимые проблемы все-таки находят решение.

Еноты, вы не пройдете!

Увеличенная в десятки раз площадь ритуала так потянула магию, что Теодора покачнулась. Комната вокруг нее поплыла, теряя фокус, стены мерцали и колыхались, то проступая из блеклого марева, то снова в него погружаясь. Теодора вцепилась в столешницу, пытаясь удержаться на ногах, но по телу растекалась холодная липкая волна слабости.