– Отправить им сигнал?

– Да. Давай записывай, переводи…

Гречкин на мгновение задумался и вскоре произнес:

– Мы прибыли с соседней звезды. Наша планета уничтожена. Нам нужна помощь. Мы ранены. Мы безоружны.

– Вас видно. Станьте находиться ближе. Ти. Энг. Ре-ти-энг. В пространстве Эл-ре-ки-эн. Толп.

– В пространстве чего? – спросил Юра, но тут же сообразил, что, видимо, они называют каким-то своим словом пространство нашей вселенной и имели в виду, чтоб Элли вышла из подпространства. Наверное, для того, чтоб им не пришлось снимать там силовое поле.

– В моей русскоязычной базе нет слова, которое бы обозначало этот элемент их речи, – сказала Элли.

– Выйди из подпространства, – сказал Юра, – включи полностью свет, да так, чтоб нас было видно за миллиард километров, и полетели в их сторону.

– Выполняю.

Новых сообщений от космического города не было. Вероятно, думал Гречкин, они сейчас отслеживают перемещение Элли и потому им нет необходимости что-то спрашивать. Все то время, что Элли летела к городу, Юра молча рассматривал на экране изображение этого гигантского космического образования. Теперь Гречкин видел четкую картину огромного города инопланетян, а за этой картиной и за прозрачной стеной увеличивался в размерах и сам город. Юра попросил выключить изображение на стене. Сейчас, со стороны, Элли казалась маленькой светящейся точкой, подплывающей к огромному черному киту. Никаких новых данных о структуре этого колосса Гречкин не получил, рассматривая его непосредственно. Он видел все те же переплетения граненых структур. Только сейчас уже этот монумент виделся ему огромной металлической губкой для мытья посуды, такой, сплетенной из тонкой стальной проволоки. Разве что черного цвета.

Элли остановилась в ста метрах от бугристой черной стены. Из прозрачной кабины Юре казалось, что они находятся возле карликовой планеты, видимые края которой скруглялись, образовывая линии горизонта. Город закрывал практически половину неба для Гречкина.

– Ждите, – раздался голос Элли.

– Ждем, – тихо со вздохом произнес Юра.

Гречкин всматривался в выпирающие из поверхности города куски сложных многогранных геометрических форм. Будто кристальные наросты, торчали они в разные стороны, а между ними были дыры, уходящие во тьму, куда могла пролезть Элли.

Свет корабля потух неожиданно для Юры. Одновременно с этим стенки перестали быть прозрачными. Гречкин оказался в кромешной тьме.

– Элли! Что случилось?! – воскликнул он и тут же услышал приглушенные возгласы Васечкина и Кати, доносящиеся из-за стены. Элли молчала.

– Помогите! – кричал Саша, – что происходит?!

– Я не знаю! – ответил Юра.

– Юра! Где мы?! – простонала Катя.

Маша начала плакать.

– Выпустите меня! – крикнул Димка.

Юра врезался в стену, когда высунувшееся из подпространства роботизированное щупальце-манипулятор обвилось вокруг Элли и потащило ее внутрь разверзшейся пасти черного исполина. Гречкин не мог этого видеть. Он лишь ощущал ускорение – его прижимало к стене все сильнее.

– Я не знаю, в чем дело! – ответил им Юра. – Лежите пока! Не дергайтесь там! Все будет хорошо!

– Мне нечем дышать! – кричал Васечкин. – Гречкин! Открой капсулу!

– Я не могу! Элли полностью обесточена!

– Что вообще произошло?! – из-за раны Катин голос звучал напряженно.

– Катя! Молчи! Тебе нельзя тратить силы! – ответил ей Саша.

– Так! Все замолчите! – Юра пытался перекричать плачущую Машу. – Слушайте меня! Я расскажу все, что успею!

5. Мир невесомости

Рассказать Юра успел немного. Когда плач Маши начал становиться тише, Гречкин понял, что расстояние между ним и Элли увеличивается. По-прежнему было темно.