– Будут какие-то условия? – догадливо спрашивает Торрик.

– У тебя же были желающие купить их оптом? – пальцем пересчитываю печати.

Торрик просто кивает.

– Которым ты можешь доверять? – уточняю я.

– Есть несколько, но почему такая секретность?

– На то есть причины. Не хочу, чтобы к тебе было приковано столько внимания. Мой мастер – человек скрытный по своей природе. Если о нём узнают, он не сможет делать печати, а ты лишишься столь ценного товара. Или же он начнёт продавать печати через другую лавку, чего бы мы оба не хотели, верно?

Собеседник торопливо качает головой.

Я демонстрирую вскинутый палец и добавляю:

– Есть ещё одно условие. Я хочу, чтобы ты делал скидку беднякам и простому люду. Для богатеев можешь задирать цену, сколько хочешь, но если приходят реально нуждающиеся в печатях, то им можно пойти на уступки.

Торрик переваривает сказанное и кривится:

– Рен, уж извини за прямоту, но эти условия похожи на сумасшествие. Если я буду задаром раздавать печати, они упадут в цене. Да и слетятся сюда всякие стервятники под видом нуждающихся, – на глазах мрачнеет он.

Хотя у лавочника нет особого выбора, да ещё я подливаю масла в огонь:

– То есть такому опытному торговцу, как ты, не хватит проницательности понять, стоит перед ним перекупщик или мать троих голодных детей? – начинаю прятать за пазуху печати.

– Погоди! – он хлопает по столу ладонью, от чего тот чуть не трескается. – Я со всем справлюсь, но это будет непросто.

– Детали меня не интересуют. Главное, сделай, как я прошу, – машу стопкой печатей перед его лицом. – И у тебя не будет проблем с поставками.

– Ладно, – он протягивает руку. – Не думаю, что ты отступишь. Меня, скажу честно, не устраивает твоё предложение, однако выгода всё же перевешивает все минусы.

Скрепив сделку рукопожатием, мы уже болтаем в более дружеской манере. Торрик делится со мной последними новостями. У всех на слуху проблемы с водоснабжением, и они лишь обостряются. Количество поставок чистой питьевой воды сократилось, а её цена взлетела. Нарастает напряжение среди самых бедных слоёв населения.

Попрощавшись, покидаю лавку.

До нового места ночлега я двигаюсь через рабочее место, куда меня невольно привёл Джихан. Сильных надежд не питаю, но всё же не исключаю, что эта ниточка может вывести меня на искомую цель. К своему удивлению, обнаруживаю знакомого парня, стоящего возле пагоды столичной службы снабжения. В темноте мне удаётся подобраться поближе, проскользнув мимо патрулей, Оплетающим Побегом взбираюсь на дерево, растущее на грузовом дворе.

Один из стражей останавливается рядом со стоящим на открытых воротах Джиханом.

– Эй, опять ты до глубокой ночи сидишь здесь? Пытаешься выслужиться, или господин придумал тебе очередной наказание? – потешается вояка.

– Если бы, – хмуро отвечает парень. – Я бы лучше здесь просто ночь простоял, чем такое.

Стражник сразу становится серьёзным.

– Опять особые гости?

Вот это уже любопытно.

Ждать приходится долго. Джихан то стоит на месте, то бегает из стороны в сторону, время от времени перекидываясь короткими фразами с патрулирующими стражами. Одни над ним подшучивают, другие сочувствуют. Правда, даже среди них чувствуется напряжение в связи с предстоящими гостями. Интересно, кто они? Надеюсь, что это тайная полиция – Тени.

Время идёт к середине ночи, когда привычный шум города сменяется ночным спокойствием. Ну, почти. Даже здесь, вблизи имперской службы, то и дело слышится пьяная ругань.

Так звучит ночной город, порой тихо, а порой бранно. И это не самое худшее, что происходит в столице ночью. Где-то совсем рядом могут отбирать последние орионы у заглянувшего не в тот переулок, а в ином месте и вовсе кого-то убьют за косой взгляд. Всем не поможешь, но для себя я уже решил, что, если замечу несправедливость, буду действовать по зову сердца.