Понаблюдав ещё полчаса, отправляюсь дальше по своим делам.

До «Медвежьей Берлоги» Торрика я добираюсь быстро, вот только попасть туда оказывается весьма затруднительно. Слишком оживлённо. Не то что в лавку попасть сложно, даже в переулок, где она прячется. Так что остаётся только ждать.

Народ туда заходит самый разный. По одеждам несложно понять, что даже знать не брезгует этим местом. Лишь под вечер, когда двери закрываются, а толпа желающих неторопливо с криками и упрёками расходится, я могу начать действовать.

От моего стука крепкая деревянная дверь трещит и прогибается.

– Закрыто! И сколько можно повторять! Нет больше ваших треклятых печатей! Сгинул мастер, сгинул! – раздаётся раздраженный и хорошо знакомый мне голос изнутри.

– Открывай, медведь, я за своими деньгами пришёл.

После сдавленного бурчания в двери распахивается окошко. Хмурое, как дождевая туча, лицо медленно расплывается в широчайшей улыбке.

– Где тебя демоны носили, дружище?! – вопит он, и дверь тут же отворяется.

В лавке не заметно особых изменений. Как и раньше, здесь полно всяких экзотических товаров, не очень чисто и местами пыльно.

– Надеюсь, с моими деньгами всё в порядке, – спокойно замечаю я.

– Всё на месте. Можешь быть спокоен, – произносит Торрик и устало опускается на резное кресло – один из товаров его лавки.

– А что это за столпотворение сегодня целый день возле твоей лавки? – уточняю я, прохаживаясь по комнате. – Непохоже на распродажу. Да и зная твою скупе… торговую жилку, вряд ли ты балуешь скидками своих покупателей.

– Да шуму наделал тут один мастер печатей, – ухмыляется перекупщик. – Вот до сих пор народ и валит. Все хотят разжиться чудо-печатями, а их уже давно нет в наличии. То и дело налетают, как саранча.

– Мастера случайно не «Лесным духом» зовут? – уточняю я, хоть и сам уже знаю ответ.

– Именно. Рад, что ты вернулся. Твой мастер такого шума наделал с этими печатями, – вздыхает Торрик. – Даже и не знаю с чего начать.

– Начинай с начала, – присаживаюсь напротив него.

История выходит довольно занятной, хоть я уже и знаю некоторые детали. Мои печати по очистке воды, как оказалось, получились в своём роде уникальными. Поэтому спрос на них быстро рос, а вот количество сокращалось. Даже многие практики и другие мастера печатей лично посещали лавку, что я видел сегодня своими глазами.

– До сих пор держится интерес? – удивляюсь я. – А ведь времени прошло немало.

– Ну, в какой-то момент я смог вздохнуть свободно и почувствовал себя настоящим торговцем. А то вопрос у всех был один: «Есть у вас печати „Лесного духа?“», – хмурится Торрик. – У меня уже начало складываться впечатление, что я лишь продавец твоих печатей.

– Не моих, – аккуратно поправляю его. – Такое изобретение мне не по плечу. Просто мастер у меня очень талантливый.

– Как скажешь, – без споров соглашается купец.

– Если все печати распроданы, почему к ним опять вернулся интерес? – уточняю я.

– Он так-то и не спадал. Большая часть покупателей время от времени возвращается в надежде, что у меня появились новые печати, – Торрик склоняется ко мне, облокотившись на стойку. – Они же у тебя ещё есть? Скажи мне, что есть, иначе я запру тебя в подвале, – нервничая, басит он.

Я уже извлёк небольшую стопку, но не тороплюсь её показывать.

– Сначала хотелось бы увидеть сумму, причитающуюся моему мастеру, – напоминаю я. – Слова, сам понимаешь, стоят гораздо меньше. Много на них не купишь.

Кряхтя, он поднимается и уходит в подсобное помещение лавки и вскоре возвращается с увесистым мешочком. Я неторопливо пересчитываю и, оставшись довольным оплатой, кладу стопку печатей на стол. Однако двигать их в его сторону не тороплюсь.