Когда что-то очень сильно мучает тебя, ты начинаешь это ненавидеть. Ненавидеть и желать.

Наркотик и доза.

Это нечестно. Я подсел даже не попробовав по-настоящему.

В очередной раз я сочиняю десятки слов, складываю их в предложения, чтобы подойти... объясниться... Просто чтобы она знала, что я существую, что я – чувствую.

Но я не подойду. Потому что это будет слишком жалко – пытаться объясниться теперь. Но это не отменяет моей потребности в дозе.

Она сегодня возвращается домой в восемь... Я хочу на неё посмотреть.

Все кадры с движением её губ, пальцев, поворота лица... это всё необходимо обновить. Я загибаюсь от абстиненции, не позволяя себе маньячить слишком часто.

А теперь ещё и это кольцо... Я и так максимально неуместен в её рафинированном мире. А если кольцо – это предложение, которое она приняла? Тогда скоро мне придётся захлебнуться в безнадёге. На самом деле я уже в процессе. И иду ко дну с самого начала этой истории.

Иногда мне хочется выпустить своего зверя и позволить ему взять всё, что он хочет, не задумываясь о последствиях. Иногда я очень близок к этому... Мне нужен парфорс, чтобы я не сорвался. 

Закрываю инсту, сохранив себе пару новых фоток.

Касаюсь своей шеи, чувствуя через ткань рубцы, и как они неприятно натягиваются от каждого движения. Твою мать...

Набираю своему тату-мастеру:

«Привет. Я хочу забить шею».

«Дизайн есть?»

Ага... парфорс и поводок! И сдохнуть!

«Нет».

«Приезжай...»

3. Глава 2 - Цербер

Её путь сегодня начинается здесь. В кофейне возле её вокальной студии. Маленькая кофейня на три столика у больших панорамных окон, выходящих на центральную улицу. Очень жаль, что вход в вокальную студию мне заказан. Я бы хотел услышать, как она поёт. Она всегда садится за второй столик лицом ко входной двери. На диван с высокой спинкой. Я сажусь с обратной стороны. Между нашими спинами только спинка кожаного дивана. И меньше полуметра.

Заказываю кофе. Точно такой же, какой заказывает она.

Пока жду её, листаю её инсту. Лайки, лайки, лайки... Много восхищённых комментариев от мужчин. Она никогда не отвечает на них. Я никогда не пишу ей и не лайкаю фотки. Как по мне – если мужчина выражает симпатию, он должен это делать в глаза. А вот этот публичный онанизм я не понимаю.

Увеличиваю фотку, вглядываясь в глаза. И... ревную к фотографу. Зачем ты так на него смотришь?.. Как будто вы только вдвоём на всём свете, и вам есть, о чём помолчать...

Тону в её взгляде, словно смотрит она не в камеру, а на меня.

Под тихую музыку меня уносит в фантазии.

«Надо остановиться с этой историей», – в очередной раз убеждаю себя. Я ведь всё равно не готов завоёвывать эту женщину. И поэтому эту неадекватную болезненную увлечённость надо преодолеть. Ведь не собираюсь же я бегать за ней, пытаясь всунуть в лицо свой телефон, чтобы она прочитала то, что я не могу произнести.

Выключаю инсту. Открываю новости.

«...Николь Градская, дочь бизнесмена Павла Градского и французской модели Вивьен Лоран, сегодня посетила приют для животных, пожертвовав на...»

Кругом она. Мой мир пропитан ею до основания.

Закрываю.

Звук колокольчика на входной. А потом стук её каблучков. Внутри меня всё натягивается и раскаляется. Я закрываю глаза, превращаясь в слух. Мне кажется, её стальные набойки бьют не в пол, а по моим внутренностям.

– Добрый вечер...

Это она естественно не мне, это - баристе.

Здесь она часто встречается со своим другом-стилистом. Он уже сидит за их столиком.

– Привет, Федерико.

В её голосе много теплоты. И меня не корёжит. Потому что Федерико – это единственный гей, который радует меня выбором своей ориентации.