– С пробуждением вас.
Четырёхрукий, которого главарь назвал «Профэссором», оказался тут как тут, в руках – инъектор, а в прорези шлема переливаются ярко-голубые сполохи.
– Где я?
Только сейчас Алиса поняла, что путы исчезли, сменившись стерильными повязками на пострадавших запястьях. Кажется она вывихнула себе руки – опухшие пальцы на малейшее движение отзывались тупой болью и шевелились с большим трудом.
– У меня дома, с вашего позволения.
«Рыцарь» чуть поклонился, и продолжил:
– Знаю, вас мучают вопросы, но, увы, моё время сильно ограничено. Если вы пройдёте первичные тесты, мы познакомимся поближе, а так… Я считаю нерациональным тратить своё время на тех, кому скоро предстоит умереть.
Алиса со стоном откинулась на жёсткую кушетку. Всё-таки смерть и последующее обнуление?
– Пожалуйста, только не оказывайте сопротивления, – предупредил четырёхрукий. – Мои возможности…
– Заткнись и делай, что хотел, – жёстко перебила его девушка. – Только не забудь помолиться, чтобы мы больше не увиделись.
– Я не верю в высшие силы, – как-то дёргано пожал плечами «рыцарь». – Мне импонирует ваша смелость, она может серьёзно повысить ваши шансы на выживание.
– Вот и я тоже не верю, – поделилась Алиса. – Так что в любом случае – до скорой встречи!
Игорь Талтер
Никнейм: Талтер; Специальность: Охотник; Статус: собирает информацию
«17 июля 17:46
С шести утра мы на боевом посту, причём никто ни чёрта не знает, что происходит на поверхности. Война?! Вот так внезапно?
Командир было сунулся к вышестоящим, но его просто развернули под угрозой трибунала и вернули на наш уровень. Он успел лишь заметить, что электроника у яйцеголовых переливается всеми цветами радуги, а сами они без толку мечутся туда-сюда, как наскипидаренные. Похоже, там сейчас серьёзные проблемы.
Трегубыч пошутил, что командный взломали хакеры противника, и теперь наводиться будем на глазок. Командир потемнел, как тучи перед бурей, но ограничился просто устным замечанием – нечего, мол, панику разводить. А в его глазах – мы все это видели – промелькнуло куда больше, так что наш балагур живо заглох и стал примерным мальчиком.
Нервы у всех на пределе. Больше всего пугает неопределённость – думаю, что скажи кто сейчас, что наш бункер скоро окажется под обстрелом конкретного противника, многие вздохнули бы с облегчением. А так…
Стоим и не понимаем, чего нам ждать в следующее мгновенье.
18:22
Накаркал.
Стены бункера дрожат, свет пару раз мигнул и пропал, теперь горят только тусклые лампы аварийного освещения. И ещё гул с нижних ярусов, ритмичный такой, будто кто-то лупит по огромной наковальне – совсем не похоже на ракетный обстрел. Будь я сумасшедшим, предположил бы, что к нам через подкоп пытаются пробраться с тыла. Вот только мы на глубине нескольких километров, да и стены у бункера не из картона сделаны, чего бояться-то?
Но отдающие безумием мысли всё равно одолевают, как не стараюсь их отбросить. И с каждым ударом снизу они становятся всё рациональнее.
Ниже нас находятся только технари, обслуживающие реактор, с ними всего-навсего взвод внутряков, даже турелей нет – мы вроде как последний рубеж обороны получаемся. И если кто проникнет к ним – все там лягут, а бункер обречён. Но бред же!
Чувствуя себя последним идиотом, делюсь соображениями с командиром. Тот лишь коротко кивает и даёт моему отделению добро на спуск.
– Были мы ракетчики, а стали мы разведчики, – удивлённо присвистывает Трегубыч, а я никак не могу отделаться от ощущения, что вижу остальных ребят в последний раз…»