Лихорадочная дрожь стала моим непроходящим синдромом. Меня трясёт, пусть и стараюсь подавлять все страхи, не поддаваться им. Не хватало ещё превратиться в параноика. Хотя… Я уже стала им.

— Вы пока распакуйте всё, а я помою руки и выпью горячий чай. Что-то голова болит.

Если Ринат действительно говорил с юристом и продумывал, как лучше лишить меня дочери, то головная боль неудивительна.

Я благодарю Рината, принимаю пакеты из его рук, и мы случайно соприкасаемся пальцами. От мужских прикосновений по телу проходится самый настоящий электрический разряд. Раньше такого не было, ведь мы с Ринатом ничего не делили, и мне никак не угрожала его близость, а сейчас угрожает.

Я родила дочь совсем не для того, чтобы её отняли у меня.

Иду в комнату к Насте.

Дочка с восторгом разглядывает развивающие игрушки, которые для неё купил Ринат, а мне не до радости.

Он мог проявить тёплое отношение к моей дочери просто потому, что хочет поддержать меня. Или таким образом желает расположить её к себе?

— Если ты хочешь, я могу поиграть немного с Настей, а ты отдохнёшь? — предлагает Ринат, когда заканчивает со своими делами. — Пусть с детьми ладить я и не особо научился, но могу попытаться.

Мужчина прислоняется к дверному косяку плечом и с улыбкой смотрит на нас, но меня выворачивает изнутри.

Вот и тревожный звоночек.

Он хочет провести время с дочерью.

Значит, догадался, что Настя — его.

Да только глупец не увидел бы правду, ведь они похожи.

— Следует познакомить девочку с моими племянниками. Уверен, что ей будет интереснее с кем-то, пусть они не совсем подходят ей по возрасту.

Слова Рината окончательно вышибают весь воздух из лёгких.

Хочет уже познакомить Настю со своими племянниками. Или он говорил мне об этом ещё вчера?

Жжение быстро распространяется внутри, как при сильнейшей изжоге, от которой крайне сложно избавиться.

Дурное предчувствие только усиливается.

Пусть я не хочу верить Климу, но всё происходящее буквально кричит о том, что Ринат не так просто взялся за мою дочь.

Он не хочет отпускать нас с Настей за границу, желает забрать дочь себе. Возможно, отпустит меня. И то не факт. Может, он решил удерживать меня рядом, шантажируя дочерью?

Мыслей в голове много, и я могу сойти с ума, если не отвлекусь на что-то.

— Спасибо за предложение, но я откажусь от твоей помощи, — говорю я. — Я отлично справляюсь с дочкой и ничуть не устала. Ты можешь заняться своими делами.

Ринат смотрит на меня как-то испуганно.

Или обиженно?

Не могу разобрать его эмоции, поэтому просто не зацикливаюсь на этом. Лучше подумать о дочке. О том, что нам с ней делать дальше. Сбегать в чужом городе, где бродит бывший муж — слишком глупо и опрометчиво. И я устала уже бегать. Довериться Ринату? Как, если он пытается сделать что-то у меня за спиной? Впрочем, пока он только проявляет заботу.

— Как скажешь.

Ринат оставляет нас, и до вечера мы с Настей проводим время в небольшой комнате, стараясь не выходить и не привлекать к себе внимание. Точнее, это стараюсь сделать я, а Настя просто рада, что мама проводит с ней так много времени.

После ужина я укладываю дочь спать и выхожу, чтобы принять душ. Останавливаюсь в коридоре, откуда отлично проглядывается кухня. В это мгновение Ринат осторожно прячет в целлофановый пакет стакан, из которого пила Настя.

Меня прошибает потом.

Вот оно и подтверждение.

Куда уж ярче?

Клим был прав — Ринат хочет лишить меня дочери.

Он делает всё трясущимися руками, словно вор, которого могут застукать в любое мгновение.

Вор, который хочет похитить у меня самое дорогое и сделает это, если я не помешаю ему.