– И еще… – она поднимает на меня глаза, – меня пугает твоя наглость. И тот напор, с которым ты… ну… пытаешься ухаживать.

Это неожиданно. Обычно женщинам всегда нравилось, когда я включал режим самца и добивался их внимания. При чем, как правило, все длилось недолго. Узнав о моем интересе, они сами добровольно сдавались и включались в игру. Томные взгляды. Сексуальные вздохи. Легкие касания к телу. А с этой девушкой все не так. Она постоянно убегает от меня. Внутри просыпается охотник и мне каждый раз хочется ее словить, как добычу. Ее неприступность пробуждает во мне бешеный азарт. Это мне напоминает детские догонялки. Я понятия не имею, как мне правильно с ней себя вести. И вот в этом весь кайф. Мне все больше хочется ее разгадать, эту девушку загадку.

– Ладно, – натягиваю на себя футболку. – Предлагаю начать узнавать друг друга прямо сейчас, – заглядываю в ее карие глаза с длиннющими ресницами.

– С чего же мы начнем? – ее взгляд становится доверчивым.

– Я люблю манго и авокадо. Вкусное мясо. Барселону. Еще быструю езду. Трижды прыгал с парашютом. Терпеть не могу дождь, – задумчиво смотрю в потолок. – Ах, да… еще я очень люблю маленьких строптивых девочек.

– Ты их ешь? – вижу, как она поджимает свои губки в попытке сдержать рвущуюся наружу улыбку.

– А как ты узнала? – спрашиваю максимально серьёзно. Сдерживаюсь, чтобы не заржать. Алинка непонимающе подвисает на несколько секунд. А затем начинает хохотать.

– Да ну тебя, – она меня бьет легонько по руке. – Я даже на какое-то мгновение поверила. Так… в отличие от тебя я люблю рыбу. Еще вишни. Горы. Запах асфальта после дождя. Роботу свою люблю. Э-э-м…, – она прикладывает указательный палец к своим губам, а мне хочется сделать то же самое, только своим ртом. Я медленно, пока она пытается вспомнить еще интересные факты о себе, подхожу к ней максимально близко и нависаю.

– Алина, – беру ее лицо в свои наглые руки. Большими пальцами глажу ее нежные щечки. Чувствую, как ускоряется ее пульс, а дыхание становится рваным.

– Что? – говорит на выдохе, прикусывая нижнюю губку.

– Ты такая… – ладонями фиксирую ее лицо. Хочу врезаться поцелуем в ее сладкий рот. – Красивая, – чувствую, как адреналин вместе с эндорфинами разбегаются по венам.

– Костя, – хнычет она и пытается увернуться. А в моей голове взрываются радостные фейерверки. – Не надо, – говорит с пьяным от возбуждения взглядом. Мысль об этом бьет прямо в пах.

– Не буду, – скольжу руками вниз. Обвиваю ее талию и крепко прижимаю к себе. В душе разлетаются дикие качели на эмоциональных куражах. Упираюсь подбородком в ее макушку. Ожидаю от нее ответной реакции. И она не заставляет себя долго ждать. Алинка кладет руки мне на плечи и щечкой ласкается о грудь.

– Спасибо, – шепчет еле слышно.

– Пожалуйста, – почти невесомо целую ее в макушку. Запах ванильного шампуня заставляет меня сходить с ума. Появляется странное чувство, будто хапнул жару с печки. Мое сердце бьётся в агонии, посылая разуму сигналы С-О-С. Это ярко. Остро. Необычно. Мои губы самопроизвольно расплываются в улыбке, от того, что она отвечает мне взаимностью.

6. 6.

Костя

– Так… расскажи-ка ты мне, – я подбрасываю сухие дрова в горящую печку. – Как ты не побоялась подобрать меня ночью на дороге? Хочу заметить, что это было очень безрассудно с твоей стороны, – надо ей вообще запретить за руль садиться. Да еще т такого корыта. Это ведь не машина, а консервная банка отечественного автопрома.

– Не знаю, – сижу на корочках, чувствуя за спиной какую-то суету. Алинка справа от меня достает картошку из дырявой кошелки.