лакшмири – сына Великого дракона, от которого и произошли все остальные лакшмири. Но этой легенде уже лет триста, а может, и больше, не исключено, что потомки дракона смешали свою кровь с людьми. И никто из летописцев точно не знает, когда именно образовалась империя Асхрон…

– Держитесь за меня, Ваше Высочество, – прошептала, подставляя Сесиль локоть.

– Вы так любезны, Эсмина, – медовым тоном отозвалась она.

Мы долго петляли по переходам корабля, спускались и поднимались с яруса на ярус, он казался невозможно огромным!.. я даже начала волноваться, а не бродим ли мы по бесконечному, мрачному лабиринту, в котором и закончится наша жизнь... Но, наконец, достигли цели.

Когда Гилт несколько раз повернул гладкое колесо на металлической, полукруглой двери и отворил её, я почти сразу разглядела высокую и подтянутую фигуру Гааша. Но моё внимание приковал к себе открывающийся за огромным стеклом вид на бушующий океан…

Сесиль намертво вцепилась в мою руку и даже сквозь ткань платья, я ощущала острые ноготки, впивающиеся в кожу. Лёгкая боль отрезвляла, напоминая, что мы внутри, пожалуй, самого необыкновенного в мире судна.

… тёмно-серые с зеленоватым отливом волны «лизали» стекло… Бросались на палубу, словно желая откусить от корабля мачту. Я непроизвольно испуганно моргала каждый раз, когда океан с новой силой бился в рубку, пытаясь дотянуться до нас своими тёмными, мрачными щупальцами. Казалось, выстави руку и тебя затянет в глубины неизвестности, даже понять не успеешь, как погрузишься на дно чёрной бездны…

Погладила принцессу по тыльной стороне ладони и вздохнула, позволяя воздуху беспрепятственно попадать в лёгкие. Сердце забилось ровнее, на губах заиграла задумчивая улыбка.

– До дрожи завораживающее зрелище.

– И такое манящее, – шёпотом согласилась Сесиль. Её широко распахнутые кристально-голубые глаза выражали немой ужас, приправленный безудержным восхищением. Сумасшедшая смесь эмоций, которые принцесса редко испытывала. Сесиль всегда чересчур сдержана, но сейчас она была, будто бы не властна над собой.

– Опустить защитные экраны. Мы отправляемся, – сухой приказ стража вернул нас к реальности.

Во мне проснулось любопытство.

– Господин Гааш, насколько я поняла, судно магического происхождения, но ведь это не спроста? Остров как-то защищён? Иначе зачем изобретать такой… гм… необычный корабль.

Страж перевёл на меня нечитаемый ледяной взгляд, а я почувствовала, как за моей спиной напрягся его помощник. Гилт буквально дышал холодом мне в затылок. Морозные ощущения, ничего не скажешь…

Сесиль оторвала взгляд от стекла, за которым бесновался океан, и томно, протяжно улыбнулась.

– Господин Гааш, не стоит так волноваться, мы не пытаемся выведать у вас секретную информацию. Проявляем праздное любопытство, не более, – протянула она невинно. – Если за столько лет никому не удалось назвать точное местонахождение острова, то не думаю, что удастся сейчас, если вы нам расскажете и покажете, как устроен этот корабль. Удовлетворите наше любопытство, будьте капельку гостеприимнее…

Я с трудом сдержалась. Так хотелось закатить глаза, шлёпнув ладонью себя по лицу, но… это же просто чудо какое-то невероятное!.. уловки Сесиль действовали на асхронца, как волшебная пыльца на сказочных фей. Только в сказках, пыльца помогала феям парить над землёй, а тут… парил разум асхронца. Куда девается его собранность и холодность всякий раз, стоит только Сесиль взмахнуть ресницами? Магия какая-то…

– Опустить защитные экраны, – прочистив горло, повторил Гааш. Его помощник потянулся к тумблеру и повернул ручку. Снаружи раздался пронзительный скрежет, отдалённо напоминающий вой раненого зверя… – Идёмте, – мрачно, но решительно кивнул он. – Покажу вам «сердце» Буревестника. Но не думайте, что вам это что-то даст. Никто из людей никогда не сможет создать точное подобие нашего корабля…