От одной только мысли, что я должна кого-то соблазнить, меня передернуло. Особенно тяготило то, что я сама, добровольно на это подписалась. И отступать мне теперь некуда.

– Да. Но... Я совершенно не знаю, как это сделать, – честно призналась я.

– Обрати внимание моего брата на себя. Будь незаурядной, выделись из толпы... Он точно не оценит посредственность.

– У меня нет никакого опыта по соблазнению мужчин! Я не знаю, как это сделать. Боюсь, не того Вы, Ваше высочество, союзника себе выбрали.

– Ты, главное, старайся. И я чем смогу – помогу.

В нашем разговоре возникла пауза, и я уже думала, что сейчас принцесса меня отпустит, но я ошиблась.

Амелия встала из-за стола, неспешно подошла ко мне, взяла меня за руку и молча проводила в угол кабинета. Она усадила меня рядом с собой на уютный диванчик и, тяжело вздохнув, произнесла:

– Я тебе должна признаться. Обещанную клятву в том виде, в котором я тебе её дала, у меня выполнить уже не получится. Но это не моя вина! Клятва магическая, сама знаешь, что отступить от неё я бы не смогла. К тому моменту, когда мои подчинённые довели мой приказ о новом положении воинов из твоего отряда, один из них уже, к сожалению, скончался.

Амелия говорила вкрадчиво и очень осторожно. По её поведению было видно, что она сама происходящее восприняла болезненно. Она всё время теребила в руках носовой платок и не поднимала на меня глаз.

Вот уж, что-что, а подобной реакции от сестры императора я не ожидала! Не думала, что Амелия может так сопереживать человеку, которого даже ни разу не видела. И передо мной она явно чувствовала себя виноватой. Хотя я понимаю, что она говорит правду: её вины в том, что произошло, в самом деле нет.

– Воина, который погиб, звали Лео, – продолжила принцесса, – можешь быть уверена, что виновные в его смерти понесут наказание! И дело здесь не только в моей клятве. Даже если бы у нас с тобой не было никакой договорённости, я всё равно бы это дело с рук не спустила. Я непременно заставлю расследовать это дело и наказать виновных. Мы с братом не звери и очень ценим человеческие жизни. Приказа причинять вред пленным воинам никто не давал. И то, что произошло – самоуправство дознавателей. Я обязательно выясню все детали произошедшего. Это дело моей чести и нашего с братом имиджа.

У меня снова полились слезы из глаз, хотя казалось, что ночью я уже их все выплакала. Неожиданно принцесса притянула мою голову и положила её к себе на грудь. Поглаживая меня по волосам и спине, словно маленькую девочку, она приговаривала:

– Тише, тише, моя хорошая. Я понимаю, как тебе сейчас плохо и тяжело. Я все понимаю.

– Откуда?! – не выдержала я, спрашивая через поток слёз.

– И моя жизнь была не сахар, поверь мне. Когда наших с Вивироном родителей убили, а на нас то и дело покушались, многое пришлось пережить. Но я сильная, я справилась. И ты справишься. Ты сумеешь.

Она думает, что я себя жалею, что ли?

– Лео был очень хороший воооин, – сквозь поток слез пыталась сказать я, оправдывая свое раскисшее состояние, – добрый, справедливый человек. У него только недавноооо роооодился ребееееенок.

– Поплачь, Рея, поплачь, и тебе станет легче. А семье Лео я помогу. Возьму их под своё крыло. Не переживай. Я уже дала распоряжение о помощи его жене и родителям. И похороны организуют со всеми воинскими почестями.

И почему это Амелия из расчетливой стервы, которой она мне показалась вчера, сегодня превратилась в отзывчивую и добрую девушку. Тем временем она продолжила меня удивлять:

– Я поговорю с братом насчёт того, чтобы ментальное воздействие было запрещено. Оно может применяться только к преступникам! Обещаю, что поговорю и сделаю всё возможное, чтобы решить этот вопрос раз и навсегда.