Напрягаюсь. Ага, конечно, как будто, эта девчонка будет меня слушать.

- Ладно, попробую – поднимаюсь к себе в комнату, оставляя сумку у порога.

Голодный до жути. По пути заглядываю к Еве, предварительно постучавшись в дверь, мало ли.

Та лежит поперек кровати перед ноутбуком, а рядом разложены учебники.

- Привет – оглядываю прикид девчонки.

На ней топ кислотного оттенка и черно-белые домашние штаны с узорами в виде граффити. Узкая талия, округлая задница, и меня ведет.

- Закрой дверь с обратной стороны – с ходу дерзит Ева, даже не обернувшись.

Пропускаю ее слова мимо ушей и подхожу к кровати.

- Спускайся вниз, поедим чего-нибудь. Говорят, целый день в комнате торчишь.

Ее плечи заметно вздрагивают. Ева крепче зажимает в руке карандаш, а потом оглядывается на меня из-за плеча.

- Не напомнишь тот момент, когда мы начали с тобой дружить?

Закатываю глаза, запрокидывая голову к потолку.

- Бл*ть, Ева, перестань строить из себя стерву. Просто пойдем, похаваем. Тамара Ивановна отбивных нажарила. Или ты загнуться здесь хочешь, питаясь херней вроде чипсов?

- Может, я и хочу загнуться? - дерзит в ответ.

Пожимаю плечами.

- Ок, как знаешь - и направляюсь к выходу.

Спускаюсь вниз, нахожу Тамару Ивановну.

- Эмм, а что Ева вообще любит из еды?

- Ой, у меня в холодильнике есть ее любимая картошка по-деревенски с укропом и белыми грибами. Сейчас подогрею.

- Можно, тогда и мне картошки?

- Конечно, сынок, конечно.

Спустя несколько минут Тамара Ивановна ставит на стол две тарелки.

- Я возьму с собой – забираю тарелки, вилки и возвращаюсь наверх.

Локтем нажимаю на ручку, чтобы открыть дверь и, как ни в чем не бывало, захожу в комнату Евы.

- Вот – ставлю ее порцию на прикроватную тумбочку, а сам усаживаюсь напротив, прямо на покрывало с ногами в турецкой позе.

- Ты чего творишь? – откидывает карандаш Никольская, пялясь на меня в недоумении.

- Ем – невозмутимо закидываю еду в рот.

- Вижу, только почему у меня в комнате?

- А что такого? Я и тебе принес – киваю на вторую тарелку.

Ева отодвигает макбук и сгребает учебники прямо на пол. Усаживается напротив, подмяв под себя ноги.

- Ты худая – вскользь цепляюсь взглядом за выпирающие ключицы на молочной коже.

Глаза вспыхивают. Ева поджимает губы и тянется за своей порцией. Улыбаюсь. Не думал, что будет так легко. Девчонка принимается за еду. Ест быстро, еле прожевывая.

- Куда так разогналась? Получай удовольствие.

- Вкусно – отвечает с набитым ртом и соскребает вилкой с тарелки грибы в сметане.

- Это и, правда, твое любимое блюдо? Я, блин, удивился. Не думал, что ты любишь такую простую еду.

- Говорила же, ты ничего обо мне не знаешь.

Дожевываю и рассматриваю ее. Сейчас Никольская - обычная девчонка, без закидонов. Такая Ева мне нравится.

- Помню, как на Кипре ты все время просила салат из креветок и ворчала в ресторане, когда тебе принесли пережаренного тунца.

- Ну – тянет Никольская. – Я просто привлекала к себе внимание. Не знаю, зачем.

- Ева – ловлю ее взгляд, после того, как та оставляет пустую тарелку на тумбочке. – По поводу того, что было между нами…

Мотает головой.

- Ничего не было - перебивает меня, но я все же договариваю, потому что гонял об этом все выходные.

- Было, но больше не повторится.

- Где ты был? – вот так в лоб, а в глазах паника и обида. Такая сильная. Даже не скроешь.

- Встречался со школьными друзьями.

- А девчонка у тебя на фотках? – не унимается Никольская. - Это из-за нее у нас больше ничего не повторится?

- Нет, она просто подруга.

- Подруга, с которой ты сосался?

- Я с ней не сосался. Она меня чмокнула, а Миха, друган из бывшей школы, сфоткал. Я и не думал, что ты следишь за моими соцсетями.