Киваю и целую в ответ, обхватывая его лицо ладонями. Целую жадно, пытаясь разжечь в себе те прошлые чувства, что вызывал во мне Ян. Но теперь всего лишь приятно, а дальше пустота. Гребаная пустота.

Позже Марек провожает меня до такси, и в темноте салона я даю волю слезам, рвущим горло. Они крупными каплями скатываются по лицу. Растираю по щекам соленую влагу и снова захожу на страницу Стаса. Теперь уже со своего аккаунта. Пошло оно все!

Новых фоток нет, но мне и тех достаточно, чтобы взвыть волком. Да, так, что таксист косится на меня через зеркало заднего вида.

Возле дома вылетаю из машины и прямиком иду к себе в комнату. Только бы никто не встретился на пути. Я сейчас полный неадекват. Но везучей меня точно не назовешь. В гостиной сидит отец.

- Ева – подзывает стальным тоном.

- Что? – останавливаюсь возле лестницы, ведущей на второй этаж.

- Подойди.

- Зачем?

- Подойди, я сказал – уже рявкает в мою сторону.

Матюгаюсь, но все же плетусь к нему.

- Ну, и вид – оглядывает мой прикид. – Дыхни.

- Чего? – ухмыляюсь, не поверив ушам. Такого давно уже не было.

- Дыхни – встает с дивана напротив меня.

Злость закипает, бурлит в расплавленном сердце. Набираю побольше воздуха и выдыхаю ему в лицо.

- Доволен?

- Ева – произносит таким тоном, словно отчитывает пятилетнюю девочку. – Не обижайся. Я просто удостовериться. Ты же знаешь, что тебя сейчас нельзя пить алкоголь.

- Я в курсе.

- Вот и хорошо – опять садится на диван.

- Что тебе хорошо? – теперь решаю прикопаться. – Меня пичкают этим дерьмом из-за того, что вы с мамой не смогли решить все так, чтобы я с самого детства не видела ваших ссор, скандалов, маминых истерик, когда ты не ночевал дома по несколько дней, пропадая черт знает где.

- Так, все – папа возвращает в голос стальные ноты. – Иди к себе, проспись.

- Хреновых тебе снов, папочка – отвешиваю воздушный поцелуй и поднимаюсь на второй этаж.

Там застываю. Напротив окно с выходом в сад. Светит луна. Огромная. Яркая. Почти полная. Хочется выть.

Кошусь на его дверь, стягиваю пальцы в кулаки и ухожу к себе. Застываю посредине комнаты, но тянут совсем в другое место. Невыносимо. Возвращаюсь к соседней двери, осторожно распахиваю и включаю свет.

Никого. Тишина. Озноб сковывает изнутри.

Стас аккуратный. Все по местам, по полочкам, не то, что у меня. Кровать заправлена, а поверх покрывала лежит черная толстовка, в которой Стас сегодня выходил из раздевалки. На ватных ногах подхожу ближе, тянусь к этой простой вещице, беру в руки и прижимаю к лицу, прикрывая глаза. Запах геля для душа и чего-то еще. Его собственного запаха. Обессиленно стону и валюсь на кровать. Снова эти дурацкие слезы затопили глаза. Смаргиваю и кладу толстовку под щеку, сворачиваясь калачиком.

Я пропала. Мне не нужны эти чувства. Я ненавижу его за это. Что Стас сотворил со мной? Может, просто влечение, а, может, нечто большее захватывает сердце и топит в зеленых омутах разум.

19. Глава 18 Разговор

Стас

Возвращаюсь домой в воскресение вечером. Даже не хочется тащиться снова в это болото. Встреча с друзьями из бывшей школы немного отвлекла от всего дерьма, в котором варюсь последнее время.

Застаю маму в столовой, та помогает Тамаре Ивановне убрать со стола.

- Привет, мой хороший – обнимает за шею и целует в щеку, проехавшись рукой по коротким волосам. – Ну, как провел время?

- Отлично, только я голодный. Есть че пожевать?

- Ой, конечно – подскакивает Тамара Ивановна. – У меня очень вкусные отбивные, будешь?

- Да, спасибо, сейчас сумку в комнату закину.

- Сынок – останавливает на пути к лестнице мама. – Позови Еву тоже, она целый день сидит у себя, не ела ничего.