– Эм… Я даже не знаю, – неуверенно отзываюсь я.

Опускаю глаза на свою блузку и понимаю, что ситуация непростая – я вся залита кофе. Работать так однозначно нельзя.

– На, примерь вот эту, – Александр сдергивает с плечиков свою рубашку и протягивает ее мне.

– Ты сейчас серьезно? – я недоверчиво приподнимаю брови.

– А у тебя есть другие варианты? – он усмехается.

Дико. Мне так дико, что после нескольких лет разлуки мы разговариваем, будто ничего не было. Будто он не уезжал из страны и не женился другой. Будто не было всех этих слез в подушку, разодранных чувств и разрушенных надежд.

Но в прагматике своего подхода Александр прав: других вариантов у меня и правда нет. Либо тратить драгоценные рабочие часы на поездку домой и переодевания, либо согласиться на его пускай странное, но все же вполне дельное предложение.

Делаю несколько несмелых шагов вперед и принимаю из его рук рубашку. На ощупь она приятная и гладкая. Явно чистая и глаженая.

– Я пойду в уборную. Переоденусь там, – говорю я, отступая.

– Нет нужды. Я отвернусь.

Тон Александра такой будничный, будто он не видит в этом ничего предосудительно. Дескать, подумаешь, какая мелочь.

Но я его взглядов не разделяю. По-моему, переодеваться за спиной босса – это уже чересчур. Хотя, если вдуматься, этим словом можно охарактеризовать вообще все, что здесь происходит.

– Нет, пожалуй, я все же пойду, – делаю еще один шаг к двери.

– Брось, Ангелина, что за детский сад? – его красивые губы растягиваются в улыбке, от одно вида которой у меня подкашиваются колени. – Переодевайся здесь. Обещаю, я не буду подглядывать.

Как бы в доказательство своих слов он разворачивается на сто восемьдесят градусов, к окну.

Пару секунд мнусь в нерешительности, а затем плюю на сомнения и дрожащими пальцами принимаюсь расстегивать блузку. Вавилов прав, я ведь уже не семиклассница, чтобы бояться ненароком засветить нижнее белье. Да и Александр, думаю, давно перерос тот этап, когда подсматривание за противоположным полом казалось ему увлекательным.

Откидываю влажную блузку на стоящий по близости диван и натягиваю рубашку. Она пахнет свежестью и еще чем-то неуловимым. Вероятно, кондиционером для белья.

Как и следовало ожидать, мужская вещь мне велика, но я решаю обыграть ее в стиле оверсайз. Слегка подворачиваю рукава, а нижние края завязываю узлом на талии. Заглядываю в зеркало и удовлетворенно улыбаюсь: смотрится, конечно, необычно, но один день в офисе вполне можно провести в таком виде.

– Ты готова? – очевидно почувствовав мое шевеление, Александр оборачивается и окидывает меня оценивающим взглядом. – Тебе очень идет моя рубашка, Ангелина.

В его глазах вновь загорается тот опасный огонек, который однажды спалил меня дотла.

– Спасибо, – лепечу я.

Меня по-прежнему не покидает ощущение неправильности происходящего, но я ничего не могу с собой поделать. Переминаюсь с ноги на ногу и как дурочка улыбаюсь. Только лишь потому, что Вавилов рядом. Стоит в метре от меня. Живой. Настоящий. Из крови и плоти.

Почему он здесь? Вернулся из Америки? Насовсем или на время? Юлия с ним? Или осталась в Штатах?

Господи! Как же много у меня вопросов! И ни единой возможности получить ответы. Все слишком сложно. Слишком запутано.

– Знаешь, у тебя вот тут, – показываю на линию ворота, – тоже пара кофейных капель.

Основная часть напитка пролилась на меня, но, как оказывается, брызги долетели и до Вавилова.

– Точно, – он опускает глаза вниз. – Что ж, хорошо, что у меня в шкафу богатый запас одежды.

С этими словами он лихо скидывает пиджак и начинает расстегивать пуговицы рубашки.