– Мирослав Витальевич, извините, я правда отошла буквально на минутку и…

– Хватит лгать, я уже тут сижу минут пятнадцать, и все это время тебя не было. Гриша осмотри ее, – и это была явно не просьба, а самый настоящий приказ. – Мне не нравится ее состояние.

– Но… – пискнула я, внутренне похолодев.

*** 1.1

И откуда вообще этот Мирослав знает мое имя? Я же вижу его вообще впервые в своей жизни и точно помню, что не знакомились с ним. Да я бы, если бы он даже изъявил желание познакомиться со мной, что врят ли, на пушечный выстрел бы не подошла к такому, как он. Явно же, что этот тип достаточно богатый, привыкший брать от жизни все, вон как раскомандовался тут. А мне такие не нравятся, совершенно. Да и разница в возрасте у нас слишком большая, старый он для меня, хоть и красивый. Но тут дело явно не в этом, тогда в чем?

Еще и эта его чрезмерная показная забота, если вообще можно так выразиться, была слишком… Будто ему от меня было что-то нужно, но что? У меня – девочки из детдома, даже взять-то нечего, кроме крошечной комнаты в старой коммуналке, из которой я бы с радостью сама сбежала, потому что жить по соседству с алкашами было небезопасно. А учитывая то, что один и из них бывший зек, который постоянно смотрит на меня сальным взглядом, было жутко даже возвращаться туда. Последнее время я даже стала спать держа газовый баллончик и нож под подушкой, и придвигать к двери старый комод, иначе уснуть вообще не удавалось. Дверь у меня была старенькая и деревянная, выбить ее не составит особого труда, даже мне самой. Жаловаться кому-то бесполезно. Так что приходится терпеть. А тут этот странный Мирослав, который не пойми откуда взялся. В мою "распрекрасную" жизнь этот хмурый мужчина явно не вписывался со своими идеально нечищенными ботинками.

– Снежана, как вы себя чувствуете? – присел рядом со мной на край кровати, по всей видимости тот самый Гриша, которому совсем недавно звонил Мирослав. Попытался стянуть с меня одеяло, но я вцепилась в него мертвой хваткой. – Отпустите, пожалуйста, оно мокрое. Милочка сейчас вам новое принесет, да и мне нужно осмотреть шов.

– Кто вы? – замотала отрицательно головой, потому что мужчина, что сидел рядом не вызывал доверия совершенно, как и все здесь присутствующие в общем.

– Я ваш лечащий врач, – устало вздохнул, и помассировал переносицу двумя пальцами. – Григорий Александрович.

– Что со мной случилось? Почему я здесь?

– Вы совсем ничего не помните, что произошло? – качнула в ответ отрицательно головой. – Хорошо, – что же тут хорошего, интересно? – Вы помните, как вас зовут?

– Янковская Снежана Леонидовна, – нахмурилась я еще больше, подозревая что-то неладное.

– Вы помните сколько вам лет? Какое сегодня число и год? Что вообще последнее вы помните?

– Мне двадцать лет. Сегодня… – запнулась пытаясь вспомнить, какой сегодня день. – Вчера было двадцатое февраля две тысячи двадцатого года. Но судя по вашему выражению лица – это совсем не так. В шесть утра я выходила из клуба "Джуманджи", я там работаю официанткой, а потом… Кажется, это все, что я помню, – закусила нижнюю губу.

М-да, вот это я влипла. Мало того, что я, кажется, потеряла память, благо хоть не всю, так еще и оказалась в больнице в обществе незнакомого взрослого мужика по имени Мирослав.

– Это все? Все что было до этого даты, вы прекрасно помните? – кивнула. Лучше бы забыла, честное слово. – По всей видимости, вы потеряли память. Нужно будет сделать обследование еще раз. И понять, почему именно выпали именно эти два года из вашей жизни.