- Как вам не стыдно? – давлюсь я горьким комом в горле. - Я любила Бориса всем сердцем.

- Все вранье! Я заведу дело на тебя! Гадюка, такая! Пошли отсюда, Стефания, - кивает она своей послушной дочке, чьи взгляды в мою стороны не менее остры. - У меня сердце скорее остановится, ох… Мой сыночек… Эта тварь, обманувшая тебя, век не нарадуется твоей кончине…Борис-Борис…

Она, прихрамывая на одну ногу, с помощью трости ковыляет к выходу и продолжает охать себе под нос и проклинать мое существование. Когда дверь за ними закрывается, я громко всхлипываю, опускаюсь на ступеньку лестницы, и закрыв руками лицо, начинаю рыдать.

За последние дни мое лицо уже опухло от слез, они так себе помощники, но мне сложно держать в себе всю скопившуюся боль. Наверно я слишком слабая, раз меня одолевает бессилие, руки опускаются и нет ни малейшего желания двигаться дальше. А нужно. Как минимум, определиться с тем, что делать с ребенком. Отдать его мигере Ларисе, которая возьмет опеку над мальчиком и лишит меня всего – о нет, на такой расклад я не согласна… И тут дело даже не в имуществе и деньгах, а в Косте… Возможно ли отдать ребенка под покровительство этой ужасной женщины? Да она же сумасшедшая. Тем более что меня тянет к малышу - лишь он заставлял меня улыбаться и чувствовать себя живой после смерти мужа, именно этот маленький малыш питает меня энергией и силой. Пожалуй сейчас он - мой единственный смысл жизни. Да, я хотела бы оставить его себе, воспитать и любить его, как любила его отца.

Стучусь в комнату, где находится Костя, и няня открывает мне двери.

- Спит? – подхожу к люльке.

- Да, сегодня преспокойный, т-т-т.

Уголки губ дергаются вверх, когда смотрю на безмятежное ангельское личико.

- Сладенький… Пусть отдыхает.

Я присаживаюсь на диван и кивком подзываю Ольгу . Она выключает утюг, складывает бодик в стопочку и бесшумно устраивается рядом.

- Ольга, я благодарна вам за помощь, - мягко начинаю я. - Вы отлично справлялись со своими обязанностями, но с завтрашнего дня больше не нуждаюсь в ваших услугах. Жалованье выплачу вам сегодня.

- Поняла, - после секундного ступора кивает она. – Не переживайте, мне уже заплатили за месяц вперед.

- Ничего, это будет бонус от меня, - многозначительно смотрю я на нее. – Вы порядочная девушка, не сплетница и не болтушка, все, что происходит в стенах дома, вы не распространяете другим, верно ?

Девушка кивает, понимая, к чему я клоню.

- Ну вот. А порядочных людей надо поощрять.

- Спасибо, Вера Сергеевна, - поджимает губы и с сочувствием смотрит на меня. - Вы держитесь.

- Разве у меня есть выбор? - вздыхаю я, наваливаясь затылком на подушку дивана.

Уже завтра в дом приедет новая няня, для которой Костя будет считаться моим сыном. По телу бегают нервные мурашки от мысли, что же я творю... Но ведь своим поступком я никому плохого не сделаю? Оформлю документы, усыновлю малыша и воспитаю, как родного. Он ни в чем не будет нуждаться, всегда будет под защитой, и никто не отнимет его у меня.

В этом я была уверена, пока на следующий день к нам в дом не является один мужчина.

Без предчувствия чего-то плохого я открываю двери и приветствую незнакомца:

- Добрый день, – с любопытством осматриваю его.

Деловой, серьезный, его темно-синий костюм с белой рубашкой сидит на подтянутой фигуре как влитой. Сам высокий, широкоплечий, на голове черная копна волос, густые брови, правильные черты лица, узкие губы, а его глаза, вокруг которых обосновалась брутальная борода, а его глаза… Серо-голубые, вострые, в них-то я и читаю приближающую опасность, они слово выискивают что-то позади меня. Я его мало интересую.