— Я подумала, что ты сможешь меня защитить. Ну, от этих, — кажется, проговорила каждое слово с писком. Наверняка со стороны я выглядела и звучало жалко.

Бедная студентка и бандит. Она попала в беду, и он не без выгоды для себя решил ей помочь. От банальщины тошно. Не перевариваю себя в этот момент.

— Смогу. Если ты доверишься мне.

— Тебе? Ты решил проучить меня, преподать урок и на моих глазах застрелил пса. Я не в силах доверять людям, которые так относятся к животным.

— И тем не менее ты позвонила мне, ты просишь о помощи меня, и... подставляла свои губы под мои и принимала мой язык.

Краска покрывает щеки, в глазах засверкали слезы. Это правдиво и жестко.

Открываю рот, чтобы возразить так глупо, как только возможно, но в этот момент огненный язык бандита проникает в мой рот, касается моего языка и скользит по нему.

Ладонь Яна на моем затылке. Я прижата к телу Борзова, и новые ощущения окружают и стягиваются внутрь.

Мыслями отталкиваю, в реальности руками обхватываю Яна за шею. Что со мной происходит, не имею ни малейшего понятия, потому что это будто бы не я сейчас с Борзовым.

Если есть яд для этой девчонки, я непременно его найду и безжалостно убью ее. Она ненавистна мне.

— Доверяешь? — языком ведет вдоль шеи и смыкает свои губы на тонкой коже. Втягивает до моего оглушительного крика.

Больно. Чертовски неприятно. Зажмуриваюсь. Пульс разрывает вены, и я вижу все в красном цвете, сменяющемся на бордовый и, в конце, черный.

Касаюсь подушечками пальцев свежего засоса, который оставил бандит.

— Вместо того, — чуть сдавливает шею. Ненависть промелькнула в его взгляде, как стрела. — Как только будет проходить, я поставлю новый, Лика.

— Как печать, — задыхаясь, говорю.

— Моя метка.

Больной. Он больной и опасный.

А я облизываю губы, потому что вкус поцелуя хочется смаковать, как косточку от черешни. До последней сладости на языке и оттенка горечи, когда зубами разгрызешь эту косточку.

— Я помогу, — отвечает небрежно. Произошедшее еще минуту назад безумство будто стерто из его памяти.

Заталкиваю обиду вглубь себя. Это Ян Борзов.

— И защищу.

Киваю, принимая его слова.

— Дедушка, — выдаю свою неуверенность. Мой тон хриплый, — он ничего не знает. Для него это будет ударом. У деда сердце, и...

— Я знаю.

Точно.

Киваю несколько раз и замолкаю. Сейчас должна прозвучать цена. И ответ, что мои проблемы только из-за самого Борзова, будут звучать бредово.

Но Ян собирает бумаги со стола в стопку, пробегаясь небрежно взглядом.

Это же не сам Ян устроил? Он был со мной, а его братья... Борзовы бандиты, но точно не домушники или грабители. Они до такой мелочи не опустятся. Скорее, мне в висок упрется дуло с глушителем, чем Ян украдет дедушкину разработку.

— Тогда ты делаешь все, что я тебе буду говорить, Лика. Сегодня ночуешь здесь, а завтра, — бьет льдом своих хищных глаз, — переезжаешь. У Макара Львовича сердце, да? Значит, лечащий врач отправит деда в санаторий.

Ян говорит это как зачитывает скучную статью. Без особого энтузиазма и интереса. Как-то вымученно. В ответ мое сердце изливается липкой неправильной благодарностью и продолжает дрожать от неизвестности.

— Обещаешь, что с тобой рядом они меня не тронут?

Борзов лениво переводит взгляд с бумаг на меня.

— Обещаю.

— Что я буду тебе должна? — выпрямляю спину, вскидываю подбородок. Словно на казнь собралась. В то же время моя плата не так пугает, как если бы это случилось еще несколько недель назад.

Поцелуи Борзова ядовитые.

— Ты сама поймешь. Со временем. Лика. А теперь убирайся в квартире, если не хочешь, чтобы дед обо всем узнал.