Слышу короткий смешок, такой забавный и разнящийся с образом гиганта, что мой взгляд вновь концентрируется на лице Шейха. Его полноватые губы кривятся в усмешке, а крылья носа раздуваются, выпуская теплый воздух, что сейчас щекочет мою шею.

— Люблю, когда ты такая, — он склоняет голову ближе и щекочет языком мочку моего ушка, — такая молчаливая и покорная, — потом несильно прикусывает, и вновь мое тело дрожит в ожидании продолжения, которое незамедлительно следует.

Мужские руки проходятся по ключицам и плавным движением спускаются вниз по рукам, возвращаются к груди и начинают мять ее с силой и страстью. Мне нравится. Немного жестковато, но пока терпимо, и я лишь прикусываю губу, чтобы не застонать в голос.

Спина, ягодицы, плечи — ничто не осталось без прикосновений Шейха. А я до него дотронуться не могу. Хотя очень хочется, но руки, как плети весят по бокам и не желают шевелиться.

— Открой глаза, — шепот раздается рядом с моим ухом, и я тут же распахиваю их. — Снимай, — он взглядом показывает вниз, на повязку, что надета на бедра.

Пытаюсь послать рукам мысленный приказ, чтобы они все-таки стали работать, и, о чудо, пальцы хоть и трясутся, но все же пытаются развязать тесемку, что завязана сбоку.

Шейх неотрывно следит за моими движениями и порывисто вздыхает, когда ткань падает к моим ногам. Теперь я стою пред ним обнаженная, только узоры, что нанесла на меня мулатка, прикрывают мое тело, и оно начинает гореть под взглядом этих черных бездонных глаз.

Его палец скользит по узором, повторяя вьющийся стебель плюща от груди и вниз, обводя пупок и спускаясь к лобку, на котором нет ни одного волоска, кладет на него ладонь, а пальцы просовывает между ног. Я тут же взрываюсь, исторгая любовные соки.

Его взгляд пыхнул адским желанием. Подхватив меня молниеносным выпадом под колени, Шейх забросил меня на плечо и понес на кровать. Ровно двадцать шагов, и я уже лежу на мягкой перине, волосы разметались по сторонам. Успела заметить лишь то, что оттенок их стал более насыщенным, превратившись в яркий жемчуг, и блики от подсветки, что играли на них, были похожи на светящихся мотыльков, прыгающих по ним неустанно. Кожа приобрела белый цвет. Конечно же мне интересно было наблюдать все эти перемены и хотелось понять, с чем они связаны. Но когда рядом промялась постель, все мысли вылетели из головы и остались только те, которые были направленны сейчас на Шейха и на его могучее тело, что нависло надо мной. Только сейчас задумалась о том, что он настолько велик, что я даже не могла себе представить, как он поместится во мне. Паника начала подниматься медленно, и первые отголоски уже сжали горло своими щупальцами, когда рука повелителя скользнула по внутренней стороне бедра и замерла в миллиметре от разгоряченного лона.

— Ты вся такая мокрая, — проговорил он, раздвигая мои ноги шире и удобно устраиваясь между ними.

Я глянула вниз и замерла, увидев, каким большим был его пенис, который призывно топорщился, поднимаясь вверх между нашими телами. Черная кожа натянулась на разбухшей плоти, а красная головка была обрезана конусом, и словно копье, торчало основание в полной готовности. Я от страха скукожилась вся и попыталась сжать ноги.

— Расслабься, Άγγελέ[3]!

Я старалась, и мне даже стали понятны его слова, обращенные ко мне, но внутренний страх невозможно было перебороть. Скорее всего, Шейх сжалился надо мной, потому что в меня скользнул сначала его палец, такой теплый, и начал ласкать меня внутри, заставляя постанывать и двигать бедрами в такт его движениям. Спустя несколько минут, когда я начала расслабляться, к нему добавился второй, и я уже с наслаждением подметила, что мне нравится подготовка, вот именно такой подход, когда не сразу и не с напора, а ласково и щадяще. Я уже откровенно постанывала и наслаждалась процессом, насаживаясь на его фаланги сама.