– Вот и еще одна деталь в мою версию о твоем высокородном происхождении! – довольно восклицает Кай.

– Можно подумать, простолюдины с радостью орудуют на кухне вместе со своими женами, – возмущенно вспыхиваю.

– Разные бывают, – не отрицает Кай, – но все же, когда нет прислуги, а дел по дому и в огороде полно, да еще и дети маленькие, стирается строгая граница мужских и женских обязанностей.

– Пусть так, – прячусь за глиняным стаканом с водой, – спорить не буду. Но и соглашаться тоже! – добавляю из чистого упрямства.

– А–хах, я и не надеялся! – от души веселится Кай. – Мне бы имя твое узнать, моя прекрасная спасительница, о другом и не прошу.

Договаривает он и наклоняется через стол ко мне. И снова этот проникновенный взгляд, словно он способен заглянуть внутрь и прочитать всю меня.

Между нами совсем небольшое расстояние, пара несчастных сантиметров, стол в этой башне слишком маленький. То ли дело столы в отцовском доме, там бы Кай меня не смутил своим маневром.

– А ты угадай, – произношу быстрее, чем успеваю подумать, и глупо хлопаю ресницами.

Ох, я звучу, как моя сестра! С каких пор я заигрываю с первым встречным?!

– Хотя, знаешь, не гадай, сама скажу, – злюсь на себя, – ты можешь звать меня Нита.

Это имя сестры. Раз на меня напали ее повадки, воспользуюсь ее именем.

– Ай–яй–яй, – произносит Кай, ни на каплю не отклонившись назад, – обманывать нехорошо, – затем он подцепляет локон моих волос и возвращает его за ухо. – Прядка снова выпала. Непослушная она у тебя, в хозяйку, да? – говорит Кай вроде бы ничего не значащую фразу, а меня бросает в жар от ее двойного дна.

10. 9

Следующие несколько дней проходят примерно так же, как и наш с Каем первый совместный завтрак.

Слаженно, дружно, во взаимной заботе друг о друге и подчеркнутом уважении.

И в то же самое время волнительно, неоднозначно, будоражаще и на грани соблюдения границ приличия.

Я отбросила свою вечную тягу к самокопанию и анализу происходящего. Я понятия не имею, что происходит, но искренне наслаждаюсь каждой минутой и секундой моей новой реальности.

– Надо будет снова ногу осмотреть после ужина, пора. Отек спал, боль прошла, если действовать по инструкции, то теперь нужно убирать повязку и пользоваться одной мазью И обязательно разумно нагружать конечность, окончательно восстанавливая ее, – произношу, поглощая пищу. – Ты так здорово готовишь, давно я не ела чего–то настолько вкусного! Если бы не моя уверенность в твоем высоком происхождении, решила бы, что ты повар при богатом вельможе, – непринужденно смеюсь.

– Просто некоторым не дано готовить, – намекает Кай на меня. – Удивляюсь, как ты выжила и не превратилась в скелет с такими талантами!

– Попрошу! – притворно возмущаюсь. – Зато я тебя вылечила.

– Да, вылечила, – соглашается Кай, мгновенно погрустнев.

– Что с тобой? Ты не рад? Предпочел бы неработающую ногу? – не понимаю причины смены его настроения.

– Рад, конечно, не говори глупости. Просто мое выздоровление означает, что нужно двигаться дальше. У меня ведь было дело, до того, как я упал с лошади в твоем лесу, – он тяжело вздыхает. – И отец наверняка волнуется. Хотя я бы предпочел остаться в твоей башне. Сроднился уже с ней, знаешь ли.

В подсознании всплывает портрет Виолы, должно быть, именно к ней он и ехал.

Теперь грустно становится и мне.

– Не так здесь и хорошо на самом деле, – выдавливаю улыбку, – тебе просто повезло, что ты путешествуешь летом. Зимой дует из оконных щелей, как бы я их не закрывала тряпками. Да и дрова нужно постоянно добывать, чтобы не замерзнуть. Признаться, в этом году думала, не выживу, замерзну. В прошлом было легче, тогда мне еще привозили дрова и еду.