- Все в порядке? Что за шум?

- Просто поскользнулась.

- Хорошо. Тут Ксения прислала посылку. Оставлю у тебя на постели.

- А что в ней?

- Да какая-то ерунда: сладости, игрушки. Все подписано, разберешься.

- Хорошо. Пап…

Шаги затихают – отец останавливается где-то у порога.

- Да?

- Оплати, пожалуйста, ОФП в «Элит». Сможешь?

- Зачем тебе ОФП? Мало льда?

- Я… хочу набрать форму.

- Настасья… я надеюсь, тебе не нужно объяснять, что прыжки и сложные элементы в твоем состоянии под запретом?

- Поговори об этом с тренером. Я выполняю лишь то, что он скажет. Но мне не нравится, что после часового катания по кругу у меня все болит.

- Хорошо, - после паузы отвечает отец. – Я оплачу тебе ОФП. И, возможно, бассейн.

Ну вот, очередной компромисс. Я со вздохом киваю, в бассейн отец пытается затащить меня уже очень давно. Но я безумно боюсь сочетания глубины и темноты. И остается знакомая проблема с тренером: мало кто согласится неотрывно плыть рядом с невидящей девчонкой, да еще и, в случае ее паники, тащить к бортику.

Когда папа уходит, я с нетерпением кидаюсь к коробке на кровати. Ксюха знает, чем можно меня порадовать, а еще она знает язык Брайля и всегда описывает свои подарки сама. В очередной коробке из Лондона зеленая мягкая игрушка-антистресс в виде авокадо, набор шоколада, печенье, перо из музея Гарри Поттера и куча мелких сладостей. Все это можно купить и здесь, шоколад в Англии не сказать чтобы уникальный, а уж игрушек полно и в Москве, но такие посылки – это не про уникальность и цену, это напоминание, что еще есть на свете люди, которым я не безразлична. Даже если в двух шагах от нашей калитки поставят сувенирный киоск из Вестминстерского аббатства, Ксюха не прекратит каждый месяц собирать для меня посылки.

Лежа на постели и обнимая плюшевое авокадо, я чувствую себя почти счастливой. Нет, и вправду: это был хороший день. Такие случаются нечасто.

***

Мышцы приятно ноют, а мокрые волосы спадают на лицо. Я всего лишь сорок минут прыгала под музыку, восстанавливая в памяти упражнения, и двадцать минут растягивалась, а чувствую себя так, словно все тело разобрали на части, каждую смазали и поставили обратно. Но мне нравится эта абсолютная усталость. Не нравится только что ОФП назначили на утро и теперь остаток дня я буду мечтать свернуться клубочком под одеялом и немного поспать.

Но папа параноик, он снова выкупил зал, как и тренера, поэтому «Элит» выделили единственные свободные часы. У меня еще есть немного времени в запасе до приема у врача, поэтому я решаю принять душ здесь и пообедать в итальянском ресторанчике в центре. В ранний час посетителей немного, в основном мужчины. Специфика «Элит» такова, что утро и вечер в залах заняты преимущественно мужчинами: они стараются успеть до или после работы. А днем подтягиваются их жены и дети, которые, как правило, не работают.

Я с наслаждением смываю усталость, долго стою под горячими струями, и с явным сожалением выхожу в прохладу раздевалки. По шебуршанию где-то вдалеке понимаю, что в раздевалке не одна, и слегка напрягаюсь, вспоминая встречу с Гавриловой. Но Света сейчас на шоу в Швейцарии, я специально погуглила ее расписание. Значит, поводов для беспокойства нет, и в раздевалке просто посетительница…

Которая плачет. Я хмурюсь. Часть меня не хочет лезть в чужие проблемы. Другая ругает первую за черствость и в итоге побеждает.

- У вас все в порядке? – спрашиваю я. – Вам нужна помощь?

- Нет. – Голос совсем детский. – Нет, извините, я вам помешала.

- Уверена? Те, у кого все в порядке, не рыдают в раздевалках.