— Да он не ухаживает, — призналась Настя. — Просто пообщаемся. А с музыкой я и сама не хочу, мне всё равно нечего надеть. Ни платья нормального, ни пальто, ни сапог. А так сходим, поедим лапши, обсудим, где могли встречаться раньше. А то у обоих дежавю.

Ксю засмеялась:

— И почему у меня нет никакого симпатичного дежавю?

— Потому что твои голубые котики не любят оставаться одни! Ты никуда не ходишь, кроме работы.

— Да! Потому что они скучают! Оставлять их в одиночестве по вечерам — это преступление против человечности.

— Они коты!

— Но я-то человек!

На их смех из подсобки выглянула Алла Аркадьевна, и Настя с Ксю отшатнулись друг от друга и занялись покупателями. Сегодня в магазине было людно: целых два человека зашли.

***

Совесть её не грызла. Да, она замужем. Давала клятву верности (на самом деле не давала, но это подразумевалось), обещала Юре быть с ним в болезни и здравии (это исполнялось), в богатстве и бедности (пока получалось только в бедности), но разве это преступление — вырваться на один вечер из удушающей семейно-тюремной атмосферы и пообщаться с умным и приятным человеком? Она же не собиралась изменять мужу.

Хотя сексуальная неудовлетворённость уже наложила на неё отпечаток. Настя была уверена, что на лбу у неё горит бегущая строка: «У меня не было оргазма с мужчиной тысячу лет. Я несчастна в браке. Мужу на меня плевать». Такая женщина — лёгкая добыча для любого проходимца, но даже проходимцы проходили мимо Насти. Полное фиаско.

Приглашение Игната — редкая возможность ощутить себя хоть кому-то интересной.

Настя не планировала наряжаться для похода в кафе, где продают лапшу, но волей-неволей размышляла, что надеть в пятницу и как сделать себя немножко привлекательней. Хотя зачем? Понятно, что такой парень, как Игнат, привык к красивым и ухоженным женщинам, его не поразить одеждой или макияжем. Но так хотелось произвести впечатление! Увидеть в мужских глазах восхищение и желание.

Будь у неё деньги, можно было бы купить шерстяное пальто цвета кэмел и кашемировую водолазку. Она бы выгодно подчеркнула Настину грудь полуторного размера (если заодно приобрести волшебный французский бюстгальтер за половину зарплаты). А на ноги — сапоги на высоком каблуке, от которых пришлось отказаться после замужества: Крошка Юра не вышел ростом. Даже босиком он был ниже её. И в два раза шире. Другое дело Игнат! Если она взгромоздится на ходули высотой двенадцать сантиметров, то всё равно достанет ему только до уха. Рядом с таким статным спутником хотелось выглядеть достойно. Но выбора не было. Она не сможет купить обновки даже на распродаже. Куртка, джинсы и поношенные Денискины кроссовки — вот её наряд для встречи с блистательным Игнатом.

Такова жестокая реальность.

Весь день Настя провела словно в тумане. Она распаковывала коробки с обувью, искала нужные размеры, рассчитывала покупателей на кассе, но мыслями уносилась далеко. Плавала в зыбком мареве, сотканном из надежд, разочарований и предчувствий. Вспоминала свою жизнь: пыталась понять, когда всё пошло не так. По всему выходило, что всё полетело в тартарары, когда Лёша бросил её беременной. Надо было сделать аборт, но она не смогла. И если бы сейчас ей предложили выбор: новая, более удачная версия жизни или светловолосый шалопай Дениска, она бы не задумываясь выбрала сына. Дениска стоил всего. Никакая цена за него не казалась Насте чрезмерной.

***

Вывалившись из удушливого жерла метро, она решила не ждать маршрутку. Во-первых, неохота толкаться в длинной очереди, во-вторых, маленький ключик обжигал кожу ладони. Пора узнать, какой сюрприз приготовил для неё покойный Лёша Веснин, пусть земля ему будет пухом. Она не сможет прийти на его похороны, но обязательно помянет в одиночестве.