— Но… чтобы заселить его новыми жителями, сначала нужно было бы вернуть мир к жизни, а пока он медленно погибает, — сделал я свой вывод.

— Думаешь, нет способа вернуть весну? Недавно в одной из шахт мы обнаружили странную аномалию. Раньше магический фон там зашкаливал, а теперь поле сместилось к северу, словно весь мир постепенно наклоняется в одном направлении. Будто смещается ось Нортала.

— Что? Ось Нортала? Я подумаю над твоими словами, Тоф. Нам удалось избавиться от тварей перехода, отправив их к йерганам. Путь свободен. Я попрошу короля Арланда Холрата прислать к тебе гонцов. — Я не стал вдаваться в подробности и говорить, как нам это удалось. — Теперь твоя часть соглашения. Астейн!

— Мне стоило бы проверить, правду ли ты говоришь, Винг Рагнар. Но почему-то я тебе верю. Ты борешься за свой мир, а я за свой. Да помогут тебе звезды, — произнес Тоф.

Я уже было напрягся, решив, что придется задержаться до выяснения обстоятельств. Но царь цвергов подошел к столу, откинул ткань, и помещение озарилось мерцающим свечением круглого артефакта. Карлик суетливо потер руки, глядя на шар, затем положил руки на сияющую поверхность, которая засветилась еще сильнее. Лучи пробивались даже через маленькие ладони Тофа, пока он что-то бормотал себе под нос.

— Вот и все. Остается лишь ждать. Будем надеяться, что Астейн услышал зов.

— У первородных свое течение времени. Но иногда они слишком быстро появляются там, где нужно… или не очень нужно…

Не успел я договорить, как артефакт засветился еще сильнее, и казалось, что он просто взорвется, настолько мощно пульсировала в нем магия. Я же чувствовал ауру первородного, который появился в этом свечении, открыв портал сразу во дворец. Свечение погасло, и теперь посреди канцелярии стоял стройный мужчина. Он ни капельки не изменился на пятьсот лет, которые я его не видел. Последний раз мы встречались во время судебного процесса, но не разговаривали.

На нем был надет вычурный, украшенный самоцветами шлем с небольшими рожками, все тот же причудливый костюм, поверх которого мерцала броня. На ногах блестели начищенные сапоги с задранными носами. Астейн всегда любил выделиться из толпы. Эдакий пижон среди первородных.

К его ноге, гордо подняв голову, жался бессмертный пес Ротрес, смесь собаки, дикого элгра и тангала, существа из одного из подпространств, которого когда-то подарил ему щенком Гайт Сварр. Немного уродливый, лишенный шерсти зверь, аналога которому не было ни в одном из миров, принюхался к мебели цвергов, и на его большой лысой голове надулись плотные шарики. Ротрес оскалился, обнажив острые, как лезвия, зубы. Но Астейн почесал его складчатую шею, успокаивая, и животное улеглось ему под ноги, искоса поглядывая на меня.

Я не стал прятаться, лишь мысленно продумывал, как быстро забрать девчонку и скрыться в случае, если Астейн не станет слушать. Но похоже, первородный был искренне удивлен тем, что увидел меня в канцелярии своего подопечного.

— Айтар? Ты?! Но я думал…

— Твои глаза не лгут, Астейн, — прокомментировал я его реакцию.

— Винг помог нам очистить пространство перехода от тварей, что там водились, — встрял в беседу Тоф Дар. — Мы обязаны ему тем, что теперь сможем наладить торговлю с королем Холратом. Он поклялся миром, что не виновен. Мы должны ему помочь.

— Ничего не понимаю. Но как?.. Как ты смог вернуться в Нортал? — недоумевал Астейн.

— Мы все в опасности. Как весь Нортал, так и Эливейт. Наверху ведется игра, которая может привести к непоправимым последствиям, — хрипло проговорил я. — Я все объясню, только выслушай. Тебя ведь это тоже касается. Меня подставили, вмешали в игру без моего ведома, использовали. И я должен понять, зачем это было нужно.