Наконец-то через тернии запретов и ограничений я добираюсь до главного — денег.

Когда я вижу, какую ежемесячную зарплату мне будут платить и какой гонорар я получу по итогам, несколько раз моргаю. А то вдруг мне привиделся лишний нолик. Этих денег хватит не просто на то, чтобы оплатить все годы обучения в театральном, но еще и на покупку квартиры в Москве. Да, это скорее всего будет очень небольшая студия в новостройке эконом-класса, но все же. Лучше, чем аренда комнаты с чудаковатой соседкой.

Поднимаю глаза на Севастьяна. Смотрю сначала на него, потом на продюсера. Потом снова на него.

Рискнуть? Согласиться?

Или отказаться? Вдруг они оба мошенники? Или маньяки?

— Я правильно понимаю, что между мной и вами интимных отношений не будет? — уточняю на всякий случай.

— Не будет, — сухо отрезает. — Мне не интересны интимные отношения с тобой. Ты мне нужна для другого.

Это прозвучало даже немножко оскорбительно. Как будто я страшная, что совершенно точно не так.

Ладно, не надо придираться к словам и интонациям. Главное — суть. Интимных отношений не будет. То, что мне нужно. Я не готова выходить замуж по-настоящему.

Ну что ж, была не была.

— Я согласна.

4. Глава 4. Мама

На сборы мне дают несколько часов. Крутая дорогая машина с водителем отвозит меня домой и остается ждать у подъезда, пока я соберу свои чемоданы. Я говорю соседке, что съезжаю. Она расстраивается, но я добавляю, что депозит за последний месяц можно не возвращать, и тогда ее лицо в веснушках немного смягчается. Мы прожили в одной квартире три года и за это время обмолвились, хорошо если тремя фразами.

Вещей у меня не много, я не люблю хлам и ненужные предметы. Пакуя последнюю сумку, все еще не верю в случившееся. Утром я уходила на съемки и даже не подозревала, что вечером моя жизнь так круто изменится. Щипаю себя за руку. Больно. Значит, это не сон?

Телефон начинает звонить уже в десятый раз. Мама. Я не могу больше ее игнорировать. Готовясь к тяжелому разговору, поднимаю трубку:

— Алло.

— Элла! — кричит. — Куда ты пропала? Ты целый день не отвечаешь на мои сообщения и звонки! Я уже собралась подавать заявление в полицию и ехать в Москву!

— Зачем заявление в полицию? — зажимаю трубку плечом.

— О пропаже человека! Господи, Элла! С тобой все в порядке!?

— Да, мам, просто на съемках была, не могла ответить.

Родительница облегченно выдыхает.

— Как дела? — спрашивает чуть спокойнее. — Ты поступила?

Зачем она задает этот вопрос, если знает ответ? Ведь если бы я поступила, то тут же бы позвонила ей и раструбила всему свету. А если я весь день молчу, то все и так понятно.

— Нет, не поступила.

— Так я и думала, — разочарованно цокает.

Застегнув сумку, я сажусь на кровать. Родительница молчит. Я тоже. Знаю: она переживает за меня. И так же знаю: она считает, что я маюсь ерундой вместо того, чтобы пойти учиться в нормальный институт на нормальную профессию, и быть, как все люди.

— Знаешь, я подумала, ты права. Мне нужно бросить эту затею.

— Да? — мама тут же воодушевляется. — И чем ты будешь заниматься?

Нужно рассказать маме, что скоро я выхожу замуж. Но согласно моему контракту, я не имею права говорить правду, то есть, что брак фиктивный. Поэтому мне придется лгать даже родной маме.

— Я выхожу замуж.

На том конце провода повисает долгое недоуменное молчание. Пользуясь маминым шоковым состоянием, продолжаю:

— Я не рассказывала тебе. У меня были отношения. Вернее, есть. Мы давно встречаемся, и сегодня он сделал мне предложение. Я согласилась.

— Элла… — мама изумленно выдыхает. — Но… Ээээ… Как? Кто он?