- Да, вы правы, - пробормотал мужчина. - Как-то жутко.

Рита ничего не ответила, даже не смогла поднять на него глаз. Она сейчас вновь переживала те моменты извращенной и жестокой, но блаженной близости, что дарил ей тот повелитель из снов. Такой похожий на этого, но другой. А этот мужчина если и видел ее замешательство, все равно не понял его причину. Он и сам торопился уйти, просто, раз уж оказался тут, надо было пройти все помещения. А в конце коридора была еще одна дверь. Старинная деревянная дверь.

Остановившись около этой двери, он подозвал Риту:

- Маргарита Павловна, давайте еще сюда заглянем, и можно уходить. Вроде все осмотрели.

Переполненная самыми противоречивыми ощущениями и отвратительным предчувствием, она пересилила себя и подошла. Ключ, торчащий в двери, был такой старый, кованый, как из музея. Николай даже сказал что-то на этот счет, она почти не слышала, кровь стучала в ушах. Хотелось крикнуть: «Не открывай эту дверь! Нет! Не надо!»

Но опять она не издала ни звука, словно кто-то запретил.

Дверь медленно отворилась, открывая глазу комнату без окон, стены из грубого камня, бетонный пол. Прямо средневековая темница.

Рита снова упала в обморок.

***

Николай подхватил молодую женщину на руки и побежал из этого подвала, где почему-то было трудно дышать, наверх. Он и сам был не в своей тарелке. Проклятый бабкин дом еще с детства вызывал у него тягостные впечатления, а сейчас просто давил!

Костину вдову он держал аккуратно, по лестнице шел так, чтобы она не ударилась о выступы стены. Вынес в холл и стал оглядываться, куда бы ее положить. Заметил диван в гостиной и направился туда. Положил.

А женщина и не думала приходить в себя. И что теперь делать - он был в замешательстве. Размышляя о том, что ему известно об оказании первой помощи и вообще, не вызвать ли скорую, он невольно разглядывал ее.

Молодая. Красивая. Бледные губы полуоткрыты, светлые волосы растрепались и выбились из прически. Шелковистые мягкие волосы. Нежная шея отвернута в сторону. Саркастическая мысль мелькнула: будь он вампиром, это бы выглядело как предложение. Он и сам не понял, почему вдруг так подумал. Это было странно, несвойственно ему и смущало.

Непонятно было другое. Чем дольше он смотрел на нее, беспомощную, предоставленную его власти, тем больше каким-то ядом проникало в кровь желание обладать ею. Владеть. Безраздельно. У него даже пальцы свело.

Но вот она вздохнула и стала открывать глаза.

Николай вдруг устыдился своих мыслей и отошел.

Обратно ехали в полном молчании. Оба думали, что не стоило ездить в тот дом. Он привез ее на работу, сухо попрощался, она только кивнула в ответ и даже не взглянула на него.

***

Дома Рита забилась в постель, наевшись тех таблеток, что ей прописал психолог. Думать о чем-то и анализировать она сейчас категорически отказывалась. Может быть, завтра, а может через год, когда у нее на это найдутся силы. Больше всего ей хотелось все забыть.

***

Николай Васильев весь оставшийся день и вечер не мог избавиться от того ощущения, что испытал, когда увидел ее беззащитную. Такого с ним не случалось еще никогда. Наваждение какое-то. Яд.

Но хуже было ночью, когда этот чертов яд проник в его сон.

Неясный сон, где она была в его власти, покорная, голая.

Твою мать... - думалось ему. Это же вдова Костика!

Как теперь смотреть ей в глаза?

Наутро Николай Маркович решил выбросить эти ночные видения из головы.

Мужик решил - мужик сделал.

И все прошло довольно успешно, вроде убедил себя, что его к этой женщине не тянет. Действительно, чего он завелся? Во всем виновата гнетущая обстановка. Подвал этот пыточный... Его передернуло. Но вместе с тем всплыло и то вчерашнее. Жаркое, с привкусом дикого секса.