– Ты мой вечный Ангел, – крепко прижимая к себе, сказал он. – Если бы тебя не было рядом, не знаю, чтобы со мной стало.

– Я всегда буду рядом, папочка, всегда. И со мной никогда ничего не случится, обещаю.

Сколько раз говорила себе – не обещай то, что не можешь выполнить. Конечно, я-то имела ввиду, что не буду ввязываться в сомнительные истории. Кто ж знал, что моя паталогическая везучесть даст сбой именно сегодня и именно сейчас.

1 сентября – день знаний.

Я в волнении стояла на ступенях университета. Нет, не так, в предвкушении. Я ждала этот день с нетерпением и представляла, как начну интересную жизнь, полную новых друзей и впечатлений. Казалось, нет ничего проще, шагнуть в новое и неизведанное, во взрослую жизнь.

– По-о-оберегись, – закричали рядом.

Мимо промчался парень с транспарантом. Прочитать надпись я не успела, он уже исчез в здании.

Я улыбнулась. Думаю, здесь будет весело.

Сжала цепочку амулета. Не думаю, что мне он понадобится здесь, но лишняя защита – это ж хорошо, правда?

На верхней площадке лестницы какая-та женщина активно привлекала к себе внимание.

– Первый курс, – махала флажком она. – Первый курс! Налоги и право!

О, значит мне к ней. Улыбаясь своим мыслям начала продвигаться к ней и тут…

В общем, я, кажется, говорила, что везение меня оставило?

Рядом с ней, вся из себя такая правильная и строгая, в новеньком костюмчике, стояла брюнеточка трехдневной давности из папиной спальни. И смотрела на меня. Злобно смотрела, не отрывая взгляда. Я подходила ближе, а сердце опускалось все ниже к пяткам. На груди у нее был приколот беленький бейдж, а это значит…

– Так, ребятушки, первый курс, меня зовут Вероника Александровна, я заместитель заведующего кафедры налогообложения и права. Поздравляю вас всех с поступлением в наш замечательный университет…

Интересно, смогу ли я превратиться в невидимку на следующие четыре года, если эта брюнеточка станет моим преподавателем? Угораздило же меня так попасть, да и папусик тоже хорош. Ведь наверняка знал, где его очередная пассия работает. Вот жеж черт! А если он с ней специально замутил, чтобы она ему потом все обо мне рассказывала? Нет, бред, он на такое не способен. Или все-таки способен?

– А чего эта выдра на тебя так таращится?

Я вздрогнула и неловко обернулась. Всегда пугаюсь, когда ко мне обращаются незнакомые люди. А уж тем более в такой толпе…

– Что?

– Ну, эта выдра крашеная, рядом с завкафедры, смотрит на тебя, будто ты съела последнее пирожное, спасенное от фашистов.

– Да? Ну, наверное, так и есть.

Я разглядывала девчонку, которая ко мне обратилась, и думала, что сегодня я не одна такая, кто заставил себя нарядиться по глупому поводу. Милая голубая юбочка и блузка с рюшками смотрелись на ней… в общем, никак не смотрелись. Черные волосы с разноцветными прядками разной длины в сочетании с довольно ярким, но органично подходящим ее внешности, макияжем, вызывали чувство полного и глубокого диссонанса.

– Тебе родители одевали? – вырвалось у меня.

– Э, да, – округлились темно-карие глаза. – А как ты узнала?

– Стиль не твой, абсолютно.

– Я им тоже сказала, но меня разве кто слышит? Девочка должна быть женственной, а юбки – это же так…

– Мило, – одновременно закончили мы и рассмеялись.

– Так что с этой выдрой?

– Она с моим отцом встречалась. Недолго. Очень недолго. И я этому очень поспособствовала. Очень, – вздохнула почти счастливо.