Лилиана потянулась за очередной сигаретой.

– И что же? – в глазах запрыгали веселые искорки. Как и любая женщина, Лилиана обожала сплетни, а если сплетня касалась ее вечной соперницы, удовольствие утраивалось.

– Не уверена, правда ли это…

– Говори!

– Костюмерша сказала, что у Стальмаковой… отвратительный целлюлит, живот покрыт апельсиновой коркой.

Серебрякова молодела на глазах: обнажив белоснежные зубы в очаровательной улыбке, Лилиана сладко пропела:

– Идея Карповна, дорогая, простите меня, я была несколько груба с вами.

– Ничего страшного.

– Катариночка, лапочка, будь другом, подними мой парик, мне срочно нужно выйти.

Натянув парик, Серебрякова прошлась по губам блеском и выпорхнула из гримерки.

Идея Карповна опустилась в кресло звезды.

– И так почти каждый день.

– Что? – не поняла Катка.

– Да вот эти ее причуды, то одно не так, то другое не эдак. А с париком она мучает меня почти год, словно это я его выбирала. Не нравится, купи новый, так нет – будет нервы выматывать.

– А зачем вы сказали про Стальмакову?

– Видела, как на нее подействовало, теперь она до конца дня в приподнятом настроении останется.

– Но раскрывать чужие тайны, тем более настолько интимные…

– Брось, какие тайны, у Нателлы тело как у двадцатипятилетней девушки, целлюлитом даже и не пахнет.

– А зачем же вы соврали?

– Чтобы поднять Лилиане настроение. Я, признаться, сама Стальмакову терпеть не могу, мегера жуткая, тем самым убиваю двух зайцев сразу.

Ката молча смотрела на Идею.

– Поработаешь здесь с мое, еще не такой стервой станешь, – засмеялась гримерша.

– Не боитесь? Могут возникнуть проблемы, я уверена, что Лилиана направилась к Нателле.

– Без сомнений, ну и что?

– Так ведь вам влетит.

– Серебрякова прекрасно знает, что никакого целлюлита у Нателлы нет, она поверила мне, заведомо зная, что это ложь.

– Не понимаю…

– Актеры, как дети, видят только то, что хотят увидеть. Лилиана хотела услышать какую-нибудь гадость про Стальмакову, она ее услышала… и поверила.

– Бред!

– Согласна, а кто сказал, что здесь все здоровые? Практически у каждого с психикой проблемы, взять хотя бы Ручкина, целыми днями орет как ошалелый.

Копейкина промолчала.

Последовал тяжелый трудовой день. Катарина присутствовала на съемочной площадке, когда снимали сцены с Серебряковой, а в перерывах они вместе пробегались по тексту в гримерке актрисы. Катка даже начала входить во вкус: целый день находишься при звезде, которая, хоть иногда и позволяет себе грубое обращение с окружающими, но, по сути, все же не такая уж и стерва.

В час дня объявили перерыв, Лилиана попросила принести чашку холодного кофе и оставить ее в одиночестве. Катарина подошла к Идее Карповне: лучшего момента для разговора, чем получасовой перерыв в этой суматохе, не найти. Идея налила две чашки чая и достала упаковку шоколадных вафель.

– Все хочу у вас поинтересоваться, в каких отношениях вы были с Татьяной? – осторожно начала Копейкина.

– С Танюшей? Как тебе сказать… в нормальных, да и какие у нас могли быть отношения, я гример, она актриса. Конечно, иногда Карпову заносило, могла немного «позвездить», но в целом человеком она была неплохим. Если сравнивать ее с Серебряковой или Нателлой, Карпова – сущий ангел во плоти. А почему ты интересуешься?

– Мне не дает покоя мысль: кто мог отравить Таньку?

– Да ты же ничего не знаешь.

– О чем?

– По всей видимости, Таню никто травить не собирался. Вчера милиция обнаружила в ее сумочке пакетик с цианистым калием.

– Как?!

– Да, да, представляешь, лежал себе на дне, и, мне кажется, они склоняются к мысли, что Карпова покончила жизнь самоубийством.