Днем солнце еще грело сильно, но ближе к ночи или ранним утром на улице уже было очень прохладно. От постоянного сиденья тела детей затекли, и они с первыми лучами солнца решили немного размяться, чтобы немного разогреться. Ириска стала приседать и крутить руками словно вентилятор, Стан с недоумением посмотрел на девочку.

– Ты что делаешь? – удивленно спросил он.

– Кровь разгоняю, чтобы согреться быстрее, – ответила она и, увидев, как он нахмурил брови, тихо произнесла. – Стан, не спрашивай, сама не знаю, как-то неожиданно приходит в голову, откуда все берется, не понимаю. Он в ответ лишь махнул рукой.

Тут послышались со стороны дороги скрипы телег, ржание лошадей, крики людей и голоса возниц. Стан выглянул из убежища и махнул рукой Ириске, чтобы она выходила из укрытия. Ириска, приподнявшись со своего насиженного места, увидела несколько повозок, которые выезжали из города. Целый караван стоял в ожидании своей очереди. В одной из телег сидел седой старик, одетый в старый изношенный сюртук. Вот к нему и направился Стан, взяв за руку девочку.

– Доброго утра, господин.

– Какой же я тебе господин, такой же труженик, как и многие. Доброе утро, малец, чего хотел-то.

– Сироты мы, едем в другой город к маминой сестре, не подвезете немного?

– Почему же не подвезти. Садитесь.

Ребята тут же устроились на телеге.

– Как зовут вас ребятки?

– Меня Николом, а сестру Николеттой, – ответил Стан.

– А меня зовите дядькой Матином. Как город-то называется, в который вы собрались? – спросил старик.

– Э-э-э, это тот, который находится в трех днях пути отсюда, если идти пешком, так соседка сказала, – ответил Стан и засмущался.

Они не предусмотрели того, что никто из них не знал географии, кроме названия города Картан, откуда они стремились убежать.

– Понял, – усмехнулся возница. – Город называется Таштан. Только мы едем в другую сторону и завтра повернем на другую дорогу, а вам придётся идти одним по лесу. Справитесь?

Стан кивнул, ему было стыдно обманывать старика, но другого выхода он не видел.

– Вижу глаза красные, ложитесь отдохните немного, до привала еще далеко. Ближе к вечеру дети открыли глаза, сначала не поняли, где они находятся, и только через несколько минут сообразили, что караван расположился на ночной привал. Изредка в тишине леса были слышны крики сторожевых и ржание лошадей, остальные караванщики расположились возле костра и ели похлебку.

– Проснулись? Идите поешьте, – крикнул им старик.

– Благодарствуем, но у нас денег нет заплатить, – ответил Стан, пытаясь заглушить рулады, который издавал его голодный желудок.

– Присаживайтесь, говорю, уж от двух тарелок похлёбки не обеднеем.

Дети сели в круг, и им подали по тарелке похлёбки и по большому куску хлеба. Они и не заметили, что за несколько минут подчистили все, не оставив ни крошки хлеба.

– Вот и ладно, – сказал старик. – В нескольких шагах к лесу есть небольшая речка, если хотите, то можете умыться, – предложил он им.

– Спасибо, мы воспользуемся вашим предложением, – ответила Ириска.

Долго не думая, они направились в сторону ручья. Вода была прохладная, но освежила обоих, поэтому они, сполоснув лицо и руки, вновь улеглись на телегу.

– Стан, вот придем мы в город, а что там делать-то будем? Где жить будем? Чем питаться?

– Сам уже голову сломал, Ириска. Не готовы мы еще с тобой жить отдельно, но и оставаться в приюте уже было нельзя. Тетушка Ната говорила, что в том лесу, через который мы с тобой пойдем, есть охотничий домик, он уже старенький, и в нем никто не живёт. По крайней мере, когда она была еще незамужней девицей, все так и было. Она предупредила, даже если так кто-то живет, не оставит сирот одних на улице, на ночь там можно будет остановиться. На том и порешили.