Факты складываются шпалами под рельсы самобичевания. Вот почему я редко пью — теряю связь с реальностью.

Выскальзываю из рук "пловца" и иду на поиски подруги, которая тоже успела слинять и бросить меня одну с незнакомцем. Она оказывается за столиком приветливой компании, заливает в себя очередную порцию текилы и громко хохочет.

Хватаю наши сумки, Гелю за руку и тащу в туалет.

Мы забираемся в одну из кабинок, музыка, наконец, стихает, и я выдыхаю.

— Ты чего? — подруга смотрит на меня с удивлением.

— Гель, я домой.

— Самое веселье! — негодует она. — Ты понравилась Кириллу!

— Кому?

— Тому, о которого ты терлась, бесстыдная женщина, — расплывается в улыбке Ангелинка. — Ох, а Рома вообще отвал всего, — мечтательно тянет она.

— Нет, я все, — твердо говорю и лезу за телефоном, чтобы вызвать такси.

— Тогда давай их к нам пригласим! — осеняет неугомонную пьяную женщину.

— Нет уж. Я спать, мне на работу через… — смотрю на экран, цифры никак не сойдутся в фокус. — Боже, пять часов! Все, вызываю такси. Ты поедешь?

— Поеду, — бурчит Геля. — Обломщица кайфа. Пойду, попрощаюсь с Ро-ма-ном, — распевает она.

— Ага, — киваю я, заходя в приложение Uber.

Она выходит из кабинки, я закрываюсь изнутри, потому что следом кто-то начинает ломиться. Плюю на гигиену и плюхаюсь на закрытую крышку унитаза. Голова кружится, как после карусели в парке аттракционов, а джинсы потом можно сжечь. С десятой попытки машина, наконец, найдена.

Нужно подышать воздухом, пока она едет. Выбираюсь из кабинки, вешаю обе сумки — свою и Гели — на плечо, подхожу к зеркалу. К разгару ночи уборная перестала быть местом общего движа и тут довольно свободно. Включаю воду, немного ополаскиваю лицо, чтобы очухаться. Дверца мужского туалета открывается, и оттуда выходит Вова. Какой тесный город, какой маленький бар!

"Игнорируй его, игнорируй, игнорируй" — беззвучно нашептываю себе. Он итак подпортил мне вечер и репутацию!

Но глаза рту не подчиняются и все равно скашиваются в его сторону.

Вова становится к умывальнику в нескольких шагах от меня, открывает воду. Ополаскивает лицо, как я минутой ранее, затем опирается на край раковины руками и опускает лицо вниз, тяжело дыша. Снова проводит мокрой рукой по лицу и прикрывает глаза.

Ему плохо?

Секунду я разрываюсь между "уйти и не позориться" и "помочь в беде". Последнее эгоистично побеждает. Я делаю несколько робких шагов в его сторону и тихо справшиваю:

— Ты в порядке?

Он поднимает голову и врезается в меня своим пронзительным взглядом через зеркало.

— Мы знакомы? — насмешливо скалится он в отражении.

Оу.

Я круто разворачиваюсь на пятках и, горя от гнева, вылетаю из бара.

Какой же он дятел!