Мы говорим минут двадцать, точнее, я все больше слушаю. Градов в это время лениво ковыряется в планшете. Откладывает его в сторону, едва я прощаюсь с мамой.

– Раз ты наконец-то закончила, пожалуй, можно приступать к ужину. Пока он окончательно не замерз, – выдает недовольным тоном.

Я дожидаюсь, пока он возьмет себе салат и донесет вилку с едой до рта. Ошалев от собственной наглости, спрашиваю:

– А что будет, если результаты анализов покажу наличие неприличных болезней?

Через секунду я наслаждаюсь тем, как Градов давится этим чертовым салатом, краснеет и пытается прокашляться.

9. Глава 9

Значит, эту скалу безэмоциональную все же можно удивить. Прокашлявшись, Градов берет стакан с водой. Выпивает едва ли не половину разом. А потом я удостаиваюсь обжигающего взгляда.

– Ты ответишь за эту шутку, – выговаривает жестко.

– Вы же сами заставили меня сначала подписать контракт, – напоминаю ему. – Сначала заставили, – подчеркиваю это слово, – а потом отправили в вашу элитную клинику на обследование, будто я... я...

Замолкаю, не знаю, какое слово подобрать. Племенная кобыла? Как раз вот и нет. Эскортница? Да тоже мимо. Резко выдыхаю.

– Наоборот сделать было бы удобнее, – отпускаю еще одну шпильку.

Только вот в моем случае это бы не сработало. Нет у меня ничего, только обычные простуды сезонные. Как у всех.

Под острым взглядом бирюзовых глаз весь мой запал быстро тухнет. Опускаю голову. Подразнила тигра, а теперь стало страшно. По Градову видно, что он злится.

– Отвечай, – чеканит. – Правду. Иначе...

– Я знаю! – опять вспыхиваю. – Последствия мне не понравятся. Нет у меня ничего. И, честного говоря, – поворачиваю к нему голову, – даже жаль.

– Ешь, – командует.

Возвращается к своему салату. Потому тыкает что-то на планшете, спустя несколько секунд на пороге столовой появляется домомучительница.

– Можете подавать горячее, – командует Градов.

Женщина кивает и выходит. Приносит горячее сама. И мне интересно, она одна домом занимается или это меня скрывают? Должны же быть горничные, повар...

Больше ни слова не говорит. Ужин продолжается в тягостном молчании. Хочется из-за нервов с силой провести ножом по фарфоровой тарелке, чтобы получился противный скрип. Но я продолжаю спокойно есть мясо с каким-то гарниром, наверняка все вкуснейшее, только я будто картон жую.

На Градова больше не смотрю. Вот только кожу периодически будто раскаленным иглами колет. Как у него получается, что взгляд осязаемый?

Домомучительница сама убирает со стола. Подает чай и сладкое к нему. Разливает по чашкам.

Когда оставляет нас вдвоем, Градов отрывается от своего планшета.

– Итак, Женя, – обращается ко мне. Но не продолжает, делает глоток, только потом заговаривает вновь, – поскольку ты следующие полгода будешь жить здесь, а возможно, и дольше.

– Нет! – восклицаю, едва не роняя чашку.

– Да, – обрубает. – Там есть пункт о пролонгации. Нужно было читать внимательнее.

Открываю рот. И закрываю. Да все равно уже, если честно. Я вымоталась. Этот забег по врачам вымотал меня морально.

– Так вот, – продолжает как ни в чем не бывало, – я посчитал нерациональным оплачивать хибару, которая только по недоразумению считается жилой квартирой. Твои вещи убраны на склад. Здесь они не понадобятся. Завтра тобой займутся профессионалы. Моя невеста, пусть и фиктивная, не может выглядеть столь затрапезно.

Прикрываю глаза. Ругаться и высказываться смысла нет, я связана двумя чертовыми бумажками по рукам и ногам. Всё, Женя, ты кукла. Игрушка. Забудь о собственном мнении.

– Ты выполняешь все их указания, – звучит дальше голос Градова. – И без глупостей. На этом пока всё. Как закончишь, возвращайся в свою комнату.