Пусть лучше ненавидит, но безразличия в свою сторону я не потерплю. Слишком острой болью оно отзывается в груди.

— Нет, — в тон Игорю наконец отвечаю я, видя, что почти довела его до точки кипения, — но врать твоей сестре я больше не буду.

Игорь заметно выдыхает и я не без сожаления наблюдая, как снова меркнут его глаза.

— Я уже сказал ему, что если подобная ситуация повторится, то мы поедем в клинику, — прерывает возникшее молчание Кир и, со свойственным ему терпением, ждет реакции от одного из нас, но я по-прежнему неотрывно смотрю на Игоря, в надежде все же увидеть понимание в его глазах, однако ничего кроме равнодушия не нахожу.

— Поумней уже, черт возьми, — скомкано, с долей отчаяния в голосе, говорю я и, повернувшись к Киру, киваю в сторону дома, — все уже готово, и гости собрались, пойдемте.

Не дождавшись ответа, я разворачиваюсь и иду первой, обещая себе, что обязательно извинюсь перед Кирей, но позже. Сейчас мне просто необходимо взять передышку и постараться стереть из памяти безучастное выражение в глазах Игоря.

14. Глава 13

Отчаянные попытки взять себя в руки проваливаются одна за одной, стоит заметить Игоря в толпе гостей, а его косые взгляды лишь прибавляют желание врезать ему чем-нибудь тяжелым, но я держусь, из последних, черт возьми, сил, ведь обещала себе не портить окончательно праздник.

Я с силой вгоняю нож в деревянную поверхность доски, чувство вины и стыда перед Киром усиливается с каждой минутой, проведенной на кухне, но я ничего не могу с собой поделать.

— Эгоистка, — шиплю я, разрезая очередной помидор пополам, — все мы эгоисты, как на подбор.

Еще сильнее надавливая на ручку ножа, я с усердием принимаюсь за следующий овощ, пока меня не отрывает голос именинника.

— Легчает?

Развернувшись в его сторону, я с легкой улыбкой протягиваю ломтик помидора, стараясь скрыть свои мрачные мысли.

— Хочешь?

— Нет, спасибо.

Кир подходит ближе и с любопытством осматривает стол.

— Устроила ты, конечно, побоище.

Окинув свое рабочее место беглым взглядом я лишь пожимаю плечами, вспоминая, с каким остервенением крошила все подряд еще двадцать минут назад.

— Зато успокоилась.

— Я рад, — он притягивает меня к себе и внимательно всматривается в мое лицо, — так может уже бросишь все это и пойдем праздновать?

В ответ я устало утыкаюсь лбом в его грудь, вдыхая мятный, чуть горьковатый запах одеколона, желая остаться в этом моменте.

— Лер, — мягко тянет Кир, ласково поглаживая меня по голове, как котенка, — ты вообще ела сегодня?

Я отрицательно качаю головой. Аппетит пропал еще неделю назад, а после моего сегодняшнего выхлопа есть вообще не хотелось.

— Так, понятно, пошли кушать, — Киря аккуратно берет меня за плечи, отстраняя и поворачивая в сторону выхода из дома, ведущего прямиком к беседке, где вокруг небольшого костра, веселятся гости.

Я уже хочу вырваться из захвата, но передумываю, снова вспоминая данное себе обещание. Схватив по дороге куртку и взяв Кира за руку, я не спеша перебираю ногами, морально готовясь снова встретиться с этим балбесом, зла на которого не хватает.

— Не дуйся на него, — я незамедлительно перевожу взгляд на задумчиво смотрящего вперед Кира, — ты же знаешь, он ничего не делает со зла.

— Знаю, — выдыхаю я, в попытке усмирить себя и стараясь подобрать правильные слова, добавляю: — Но это не отменяет того, как он…

— Себя ведет, — заканчивает за меня Кир, — да, раньше все было несколько иначе.

Я согласно киваю, отворачиваясь, чувствую, как рука на моей ладони сжимается сильнее и решаю не продолжать этот разговор. Киру и так тяжело, незачем говорить и без того понятные, малоприятные вещи. Раньше все действительно было по-другому, Игорь пропадал на неделю-полторы, а затем возвращался, с виноватым «простите», глупыми шутками и горой сладостей или пиццей.