Недолго думая, он набрал номер Левона.

— Привет, — проговорил тот недовольным голосом. — Учти, если у тебя что-то по работе, то это только через три недели. Я в свадебном путешествии, если ты помнишь. Ни о каких делах слышать не хочу. Имею я право на отдых?

— Имеешь-имеешь, — буркнул Баграт. — Я не по работе.

— Тогда внимательно тебя слушаю, — разом подобрел брат. — У тебя есть целых три минуты, прежде чем мы с Кирой уйдем на пляж.

Баграту стало обидно. У него тут мир рушится на глазах, а брат по пляжам шляется и в ус не дует. Но три минуты грозили скоро истечь, поэтому пришлось быстро соображать, как бы половчее все разузнать.

Ничего лучше не придумал, как выдать следующее:

— Я волнуюсь за сестру Киры.

— А что с Миланой? — тут же забеспокоился Левон.

— Ничего, — тут же поспешил он заверить брата. — Просто она осталась одна, без поддержки, вдруг ей нужна помощь.

— Не волнуйся, — заверил его Левон. — Если вдруг что, у нее есть под боком тетя.

Тетя, значит. Не любовник, не постоянный бойфренд, а тетя. Вроде бы, ответ должен был его успокоить, но ничего подобного.

Баграт решил зайти с другого бока:

— Она теперь семья. Надо бы приглядеть, вдруг кто решит обидеть девушку. Они ведь такие доверчивые, хрупкие, беззащитные.

— Это Милана-то? — хмыкнул в трубку Левон. — За это тоже можешь не переживать. Она не хрупкая и не беззащитная.

Пф-ф, это Баграт и без Левона выяснил на собственной шкуре. Но к делу отношения не имеет.

— У нее кто-то есть? — наконец спросил Баграт напрямик.

— Вроде нет, — ответил Левон. — А ты с какой целью интересуешься?

Баграт прикусил язык. Топорно спросил, выдал себя.

— Я просто заходил к ней ненадолго, проведать, узнать, не нужно ли чего…

— И что? — снова насторожился Левон.

— Заметил, что у нее в квартире много дорогих вещей. Детские качели, например. Не синие, про которые ты мне говорил, а большие такие, красные. Потом этот огромный осел Иа-иа. Подумал, что она с кем-то встречается. Неплохо бы выяснить, с кем. Мало ли что? С добрыми ли намерениями человек.

— Баграт, качели и осел, про которых ты говоришь, да и почти все, что сейчас в квартире Миланы, — это моих рук дело. Когда я ухаживал за Кирой, много чего им подарил, поменял технику, мебель.

— А-а, — протянул Баграт задумчиво. — Ясно.

На душе враз полегчало.

Впрочем, облегчение длилось недолго.

— Баграт, мне искренне непонятно, с чего это вдруг ты так заинтересовался Миланой, — вцепился в него клещами Левон.

Заподозрил. Надо как-то отвертеться.

— Говорю же, просто побеспокоился, — ответил он невинным тоном.

— Кончай лезть в чужую жизнь, а то ты любитель, — буркнул Левон. — Ладно, мне пора, доброго дня.

Брат отключился.

А Баграт крепко задумался.

«Кончай лезть в чужую жизнь…» — вертелись в голове слова Левона.

Он бы, может, и не лез, да жизнь не чужая. Девушка не чужая. А сын вообще самый родной, да к тому же единственный.

Оно, конечно, прекрасно, что Левон позаботился о Милане и ее ребенке. Но это что же получается, посторонний человек помог, а он, Баграт, что для малыша сделал? Ровным счетом ничего. Только с матерью его разругался вдрызг, и на этом все. Даже толком не рассмотрел пацана.

В этот момент в сердце Баграта зашевелились незнакомые до этого чувства. Захотелось взглянуть в детское личико, представиться ребенку. Должен же он знать, кто его папка.

Он разблокировал телефон и набрал номер той, о ком думал не переставая последние дни.

— Алло, — ответила Милана. — Баграт, привет.

Говорила вежливо, что очень его удивило и совершенно не вязалось с тем, какую истерику она закатила ему, когда выпроваживала из квартиры.