Неожиданно дочь пинает меня особенно сильно, что я охаю и немного наклоняюсь вперед.

- Вик, все в порядке? – Наташа оборачивается и с тревогой смотрит на меня.

- Да…Наташа! – орем мы с Мишей в унисон.

И последнее, что я вижу, прежде чем сгруппироваться и обнять живот, - слепящие огни летящего прямо на нас автомобиля…

***

Противный монотонный писк действует на нервы. Что это, на будильник не очень похоже…

Глаза распахнуть удается только с третьего раза. И то зря старалась – солнечный свет, что заливает помещение, слепит глаза.

Зажмуриваюсь, и сознание пронзают картинки произошедшего.

Наташа отвлеклась, а на нас вылетел другой автомобиль. Что-то похожее на внедорожник Миши. Подруга заметила его в последний момент, закричала и от испуга закрыла глаза, бросив руль. А дальше темнота. И как я не стараюсь все вспомнить, ничего не получается. Лишь зарабатываю пульсирующую боль в висках.

Господи, что с моей малышкой?! Я не переживу, если с ней хоть что-то…

Сил, чтобы сесть и осмотреть себя, нет. Все, на что меня хватает, приподнять немного руку, чтобы потянуться к животу. Но она безвольно опадает на полпути, и я стону от бессилия. На глаза наворачиваются слезы, что тут же стекают за уши, доставляя дискомфорт. Громко всхлипываю, ощущая ноющую боль во всем теле, и замечаю движение справа.

- Очнулись? – в поле зрения появляется милая девушка в белой форме. По всей видимости, медсестра. Я, так понимаю, нахожусь сейчас в больнице. – Слава Богу! У вас, считайте, второй день рождения! Чудом выжили в такой аварии!

Девушка тараторит и тараторит, проверяя капельницу, а я прикрываю глаза, морщась от выстукивающей боли в висках. Облизываю губы, чувствуя сильную жажду.

- Пить…

- Сейчас, сейчас, - приподнимает мою голову и подносит бутылку к моим губам. – Осторожно, пейте небольшими глотками. По чуть-чуть. Вот так.

Я откидываюсь назад на подушки, глубоко дыша. Не думала, что такое простое действие может отнять столько сил.

- Ребенок…

- Скоро придет врач, и вы спросите у него подробности. Но в общем и целом, вашей жизни и жизни вашего малыша ничего не угрожает.

Я слышу простые, но такие важные на данный момент слова, и слезы облегчения наворачиваются на глаза. Это какое-то чудо, что мы с дочерью почти не пострадали в этой злополучной аварии!

- Пожалуйста, - шепчу, протягивая руку к девушке, - помогите…

Она не сразу понимает, чего я хочу, но все же обхватывает мою руку и кладет прямо на живот. И малышка тут же толкается прямо в мою ладонь!

- Моя девочка…Солнышко…Все хорошо. Ты, наверно, испугалась…Мама здесь, мама рядом…

Поглаживаю живот, ощущая заветные пиночки дочери. Общаюсь с ней, нашептывая, как я ее люблю, и все у нас обязательно будет хорошо.

Дверь палаты резко открывается, ударяясь об стену, и мы с медсестрой вздрагиваем. А я чувствую, как учащается, пульс, сердце пускается в галоп, и я снова на грани потери сознания.

Потому что на пороге палаты стоит Александр. Он скользит по мне цепким взглядом, задерживаясь на животе. И от добродушия мужчины не осталось и следа…

15. Глава 14

Виктория

Тяжелой поступью Александр проходит в палату. Его губы плотно сжаты, на щеках играют желваки. Мужчина останавливается в изножье моей койки и до побелевших костяшек сжимает спинку кровати. Сегодня он выглядит не так идеально, как вчера: растрепанные волосы, как будто постоянно запускал в них пальцы, немного помятый общий вид, рубашка расстегнута на две верхние пуговицы. Но все равно, даже такой неидеальный, этот мужчина притягивает взгляд.

- Как ты себя чувствуешь? – резкий голос заставляет меня вздрогнуть. Я не понимаю причину его перемены, и меня это здорово пугает. Хочется сжаться в комок, накрыться одеялом с головой и оставить все проблемы за пределами моего кокона. Но такое работало только в детстве, когда мама была жива. В реальной жизни приходится сталкиваться с проблемами лицом к лицу. И решать их, потому что они сами не рассасываются.