– Значит, закончил местную Академию и уехал по контракту на север? – спрашивает, а я киваю. – Сколько лет там провел?

– Пять.

– В каких войсках служил?

– В ракетных, – отвечаю быстро и чётко, как будто отчитываюсь перед генералом.

– За кнопочку отвечал? – фыркает Йонас.

– Отвечал за боевую подготовку призывников.

 Лейтович сдвигает густые брови, снова смотрит в бумаги.

– Почему не продлил контракт, не остался?

– Потому что понял, что это не мое.

– Тебе потребовалось пять лет в Академии и пять лет на севере, чтобы это понять?

– Мне потребовался всего лишь год на севере, но разорвать контракт я не имел право. Большее сказать не могу. О нашей бравой армии, точнее об ее некоторых представителях, можно говорить только хорошее. 

 Он снова фыркает, пристально меня рассматривая.

– Но до капитана ты дослужился.

– Я привык делать максимум того, на что способен, – отвечаю не без усмешки. – На самом деле в воинской части произошло небольшое ЧП, мне удалось его ликвидировать, за что я и получил внеочередное звание.

– Похвально, – кивает Йонас, – я сам служил, а потом остался в своей части. Но не долго. Так что армейскую кухню тоже знаю и снаружи и изнутри.

 Делаю вид, что приятно удивлён. Но разумеется про это слышал. 

 Во время еще советского союза Лейтовича призвали отдать долг большой родине и попал он в наш славный город. У нас довольно крупная воинская часть при Военной Академии, которую я и закончил. Ну так вот, отслужил Йонас и остался здесь. Старшиной был, ну а потом кривая повела его в другую сторону.

– Почему ко мне пришел?

– Я вернулся домой четыре месяца назад, – вздыхаю, – естественно первым делом пошел работу искать. В Академию заглянул. Там мне предложили в аспирантуру пойти и преподавателем стать. Но педагог из меня точно бы вышел никудышный. Потом по друзьям походил. С теми, с кем я учился в военке, встретиться не удалось – жизнь, а точнее распределение, их раскидала по разным уголкам нашей страны. Друзья детства тоже ничем не помогли. Пошел на биржу труда, и там мне целых два варианта предложили: охранник в продуктовом и водитель такси. 

 Йонас фыркает и качает головой.

– Ясно, – произносит, – а у тебя амбиции...

– Не амбиции. А желание зарабатывать. Желательно помогая при этом людям.

 Пауза виснет. Мы опять разглядываем друг друга.

– Занимался боевыми единоборствами?

– Как вы сами сказали – у меня говорящая фамилия. Я был победителем Академии по самбо, все пять лет. На севере увлёкся боксом, непрофессионально, так, чисто для себя, мне нужен был выход негативной энергии.

 Йонас криво улыбается.

– Оружием, как я понимаю, владеешь?

– Не без этого, – киваю я.

 В дверь стучат и, не дожидаясь ответа, в небольшое помещение, похожее на кабинет, заходит Леха.

– Йонас Томасович, вы просили сообщить вам, когда ваши придут.

 В ответ хозяин заведения снисходительно кивает и отодвигает от себя бумажки.

 Леха не уходит, и в его присутствии мне становится немного спокойней.

– Что ж, – Лейтович встает с кресла, – ты мне нравишься, Артем Боев, ты чем-то напоминаешь мне меня. Да еще протекция Алексея, ему я доверяю... в общем, я беру тебя на работу, для начала на испытательный срок. 

– Спасибо, – поднимаюсь вслед за Йонасом и протягиваю ему руку. Он усмехается, но ладонь мою жмёт.

 Он идет к двери и я подмечаю в этот момент, что Йонас ниже меня ростом. Сидя, он казался мне почему-то выше, скорее из-за телосложения – здесь он меня крупней, в плечах шире.

 Из кабинета мы выходим все вместе.

– Алексей введёт тебя в курс дела, я пока тебя ему отдаю, – говорит Лейтович.  – Дальше посмотрим, что с тобой делать. Сегодня отдыхай, осмотрись. Кто знает, может ты передумаешь.