О да. Замужняя женщина. Два соавтора в разных городах. Десять лет разницы, ревность, одиночество, боль в пронзительных письмах.

И я, за каким-то чёртом угодившая между этими жерновами.

– Угу, – вздохнула я. – Мы тут все очень за… семейные ценности. Все как один. Так что смело заворачивайте нас в бумажку.

– Это пока даже не переговоры, – мягко сказал Людвиг. – Всего лишь неофициальный визит. Мы немного переписывались с моим русским коллегой, и я просто хочу посмотреть на его компанию поближе.

– Расскажете о впечатлениях?

– Вам? Обязательно.

Лифт открылся, и я замерла.

Кажется, я только что узнала, как выглядит Антон Знаменский.

Мы с немецким гостем стояли у пустой стойки секретаря, а за ней за стеклянной стеной, открывающей вид на главную переговорную, горел огромный экран. Работал проектор, и на экране один за другим сменялись фотографии-слайды.

Но я смотрела не на них.

Слева от экрана висел рельефный синий постер в классическом стиле компании. Профессиональный коллаж, чёткие шрифты: наши пиарщики знали толк в дизайнерах, и название, выполненное готическими буквами, сразу бросалось в глаза.

«Море безумия – 2». Продолжение сольного проекта Анта.

А сверху была фотография.

На вид ему было около тридцати; пожалуй, он выглядел даже старше, чем я думала. Тёмно-русые волосы, строгая оправа очков, немного необычный разрез глаз. И губы.

Которые мне вдруг срочно захотелось поцеловать. О, чёрт, чёрт, чёрт…

Банить надо за такие плакаты. Или занавешивать и ставить значок «восемнадцать плюс».

И я никогда, ни за что не заберу один с собой. Нет. И не просите.

Я перевела взгляд на экран. В полутёмной переговорной сидели трое: Ромка, Игорь и какая-то женщина. Немного обидно было, что я почти никого ещё не знала в лицо. Впрочем, какие мои годы.

На экране крутились давние слайды. Пожалуй, даже не пятилетней давности, а скорее уж десятилетней. Я узнала совсем юную Варьку рядом с Ромкой, Юльку на коленках у белокурого здоровяка, Игоря у костра с каким-то хмурым парнем в очках…

Я тихо ахнула, переводя взгляд на плакат. Нет, не с каким-то. С Антом.

С не моим Антом. Но тогда он ещё был ничьим, правда?

Если бы я встретила его тогда… Он только начал здорово писать, а я слушала тяжелый рок и писала отвязные строчки для песен местных рэперов. Думаю, Ант бы вполне вписался.

Я тяжело вздохнула. Но нет. Те рэперы давно уже получили свои красные дипломы и уехали в Сан-Франциско с жёнами и детишками. Ант встретил Иринку, у которой его отбила Лена. А я… хм.

Я окинула постер долгим внимательным взглядом.

Послезавтра. Он будет в Москве послезавтра.

Без Лены.

Я чуть не застонала. Искушение послать к чёрту всё, вообще всё, начиная с Лены и заканчивая собственной выдержкой, и запрыгнуть к Анту в постель было чудовищно. В эту минуту я была очень, очень плохой девочкой.

Я не хотела отдавать его Лене. Я не хотела отдавать его никому. И плевать, что Ант не принадлежал мне от слова совсем; я хотела его, как шестилетний ребёнок хочет найти килограмм конфет под новогодней ёлкой. Даже если потом придётся рыдать в кресле у стоматолога.

А потом Людвиг тронул меня за рукав, и одновременно сидящие в переговорке увидели нас. Вспыхнул свет, и я торопливо улыбнулась.

Ромка вышел к нам, сияя. Игорь тут же заговорил на сносном английском, витиевато выражая восторг, что высокий гость добрался до них даже раньше назначенного времени. Мужчины пожали руки, и Ромка, наклонившись через стойку, попросил спешно подбежавшую Олесю принести кофе.

– Янка! – Игорь пихнул меня в бок. – За деньгами пришла?